Начало 15-го века. Время смутное, история которого крайне противоречива. В этой сумятице ГГ нужно попытаться просто выжить.
ШАХТАРОВ ДМИТРИЙ СТЕПАНОВИЧ
Товарищ пророк
Часть первая
Глава первая
Такой рыбалки у меня еще не было. Рыба перла. На каждый заброс легкой карбоновой удочкой обязательно была поклевка. При этом клевали не прыщавые пацаны-окушки, еще не нюхавшие крючка, а полосатые тигры-красавцы как на подбор. Натащив полтора десятка рыбешек, я спохватился, ведь всю эту колючую ораву нужно было кому-то чистить. И этот кое-кто был опять я. Более никого в округе не просматривалось. Пришлось отложить это увлекательное занятие и озаботиться обедом. Закралась мысль, что ловля рыбы скоро перестанет быть увлекательным делом и превратиться в унылую повседневную обязанность и основания для этого были.
А так славно все начиналось. Выйдя на пенсию в сорок пять лет по выслуге в качестве кадровика местного РОВД , я решил повременить с гражданкой и немного передохнуть после бумажных дел. Местом отдыха я выбрал реку Печору, на которой родился и вырос. Потянуло, знаете ли ,в свои родные места. Особых навыков в охоте у меня не было, но мелкашкой я на всякий случай озаботился. Снарядив немалый рюкзак, я попросил родственника закинуть меня на пару дней к устью речки Изъель. По коми «каменная речка». «Из»-камень, «ель»-догадаетесь сами.
Рядом с устьем этой речки на берег Печоры выходят скалы из песчаника и вот в одной из них есть небольшая пещера, скорее пещерка, когда –то будоражившая детское воображение. Детство прошло, а воображение осталось. И сейчас захотелось для начала внимательно рассмотреть это углубление. Ну, сокровища Али-Бабы не мерещились, но важен был сам процесс.
Так вот, сойдя на берег, выложенный плитами известняка, я, не снимая амуниции, двинул к пещерке, заранее зная, что ничерта интересного там точно нет, ведь ее глубина максимум два метра. Но этот самый черт так и толкал под руку или под ногу. Урез воды был в трех метрах от входа и я, помахав отчалившему свояку, тут же сунулся в темный проем.
Естественно ничего там не было, не было совсем. Не было даже надписей вроде:«Здесь был Вася» и прочего нецензурного исконно русского творчества. В последний раз грустно обведя взглядом тесную конуренку и в очередной раз обматерив самого себя за романтизм, я заметил, что луч солнца каким-то образом осветил заднюю стенку пещерки. И показалось, что камень как-то поплыл и размылся, как будто в глаза брызнули водой. Еще раз чертыхнувшись, я развернулся в узком пространстве и сделал два шага к выходу.
Однако. Граница берега непостижимым образом переместилась к самому входу и теперь вода плескалась в самой пещерке. Подтянув голенища повыше, я вывалился из грота. Все было не так, как обычно.
Непонятным было резкое повышение уровня воды. Следующая непонятность заключалась в том, что берега реки мгновенно заросли дремучим и старым лесом, а не теми ошметками, оставшимися после сплошных рубок в водоохранной зоне. Исчезли створные знаки на обеих сторонах реки, как испарились. Совершенно озадачившись, я прошел к устью речушки и обомлел. Вместо чахлой струи шумел полноводный поток, который даже в броднях был непреодолим.
Прошла пара-тройка минут после Мишкиного отъезда и теоретически он должен был находится в трехстах метрах, однако он исчез вместе с «Крымом» и « Меркурием». Если раньше небо было исполосовано белыми полосами самолетных инверсий, то сейчас оно затянулось густыми облаками.
Похоже приехал. Вот только в куда. Таких толстых сосен я не видел в этих краях никогда. Присев на ствол дерева, выброшенного на берег, опять же невесть откуда-то взявшегося, я достал из кармашка плоскую фляжку и попробовал привести мысли в некий порядок. Почти удалось. Я заторопился назад в пещеру, надеясь, что «дверь» на ту сторону все еще открыта. Меня ждал мертвый камень и темнота. И вобще теоретически прямой солнечный свет никак не мог попасть в проем.
Что будем делать? Я знал, где раньше в этих краях жили люди. Одна деревня была в пяти километрах вверх по течению, а вторая-из которой я сам- в семи вниз. Мучило смутное подозрение, что кинуло куда-то к троглодитам, не дай бог. Надо было искать возможные поселения. Когда они появились, я не помнил. Коми - зыряне расселились в этих краях сравнительно недавно, где-то в середине семнадцатого века. И здесь же водился пушной зверек. Где пушнина-там и охотники, лишь бы охотились не на меня.
Для начала надо было отревизовать запасы, ведь готовились они впопыхах.
Из вооружений : малокалиберная винтовка ТОЗ-78 с вологодской оптикой. Так себе аппарат. 100 патронов « Соболь», охотничий нож. Тоже так себе. Еще складень, нисколько не перочинный. Напильник его не берет. Топорик с металлической обрезиненной ручкой. Взял из-за компактности. Маленький термос. Котелок. Три одноразовые зажигалки плюс подмоченный коробок спичек. Булка хлеба, кусок сыра, три банки тушенки, две сгущенки, большая пачка чаю, пиленый сахар с килограмм, три пачки соли мраморной твердости. Годится. Кусок хозяйственного мыла. О! Компас. Компактная палатка и спальный мешок. Десяток больших и прочных пластиковых пакетов. Приготовлены под грибы. Легкие кеды. Пластиковые вилки и ложки. Коробка с порционной гречкой быстрого приготовления. Здоровый пакет с перцем горошком, пачка лаврушки-это святое. Три луковицы. Две бутылки водки. Само собой удилище и коробка с мушками, блеснами, твистерами и прочим. Моток тонкого капронового шнура. Две пары шерстяных носков. Горсть карамелек. Зубную щетку забыл, как и пасту и бритву. Коробка с «Раптором», зеленый флакон со спреем от гнуса. Трехлитровое пластиковое ведерко с крышкой. Основная часть всего этого размещалась в 20-литровом кане из нержавейки для рыбы . Подарок друзей с завода. Светодиодный фонарик. Наручные механические часы с подзаводом. Маленькая, но хорошо подобранная аптечка.