Повитуха взяла новорождённую на руки и скривилась. Передала помощнице, и та тоже передернула плечами, брезгливо отодвинула от себя на вытянутых руках. Нира смотрела на них, слушала надсадный крик младенца, и что-то огромное и сильное разворачивалось в ее груди.

Женщины окатили красный дрожащий комочек водой из кувшина, и Нира приподнявшись, увидела, наконец, свою дочь. Маленькая, скрюченные ножки, крепко сжатые кулачки и длинные, до лопаток черные волосы. Черные! А у всех ниний они белые, почти как снег.

– Дайте! – голос Нира был глух и скрипуч. Больше часа она заходилась в крике от боли, рожая этот живой дрожащий комочек. – Мне дайте. – Повторила она.

Повитуха сноровисто, одним движением завернула девочку в кусок нагретой у печи холстины и с удивлением протянула роженице. Обычно младенцев вскармливали козьим молоком. Для этого в хозяйстве постоянно проживало целое стадо в десяток голов.

Нира прижала теплый комочек к груди и малышка вдруг затихла, смешно причмокнула толстыми губками и распахнула свои ярко-синие глаза.

– Никто не посмеет ее обидеть, она не виновата в цвете волос, а глаза у нее наши. И магия наша, я чувствую.

То, что родилась еще одна нания, подтвердили и старейшины. Но вот настороженное отношение к малышке не прошло. Если б ее все приняли, может Нира спокойно и убежала. Продолжила бы свой путь. Забыла о девочке, как это делали все. Но эта настороженность к ее дочери заставляла Ниру ходить кругами вокруг обители, каждый раз возвращаясь к дочери. Она как будто старалась защитить девочку от тех, кто, когда то заботился о ней.

Как оказалось не напрасно.

Нира встала, одним движением руки загасила костер, разметала холодный пепел и огляделась. Вот у этого дерева Таннис попросила еды. А вот этот орешник освободила от душившего вьюнка и набрала плодов.

Нира шла по следам Таннис, будто распутывала клубок шерсти. Путеводная нить уводила ее все дальше и дальше от земель, где покровительствовали нании.

***

Они выехали с первыми лучами солнца. Лер легко взмыл в небо и теперь кругами летал над ними, то взмывая вверх, то падая вниз, совершая немыслимые кульбиты и кувырки. Зависая на месте, или стрелой падая до самой земли. Гирон одним глазом следил за младшим, а другим с недовольством поглядывал на старшего. Сегодня Пат был необычайно молчалив. Он сонно закрывал глаза и даже пару раз клюнул носом в холку лошади.

– И как ты собираешься после обеда встать на крыло? – В вопросе Гирона одновременно слышалось и порицание и веселая подковырка. – Неужели соседская дочка была так хороша, что вам не хватило ночи? Ох, не надо было тебе вчера лезть за ней на сеновал. Впереди испытание, а ты как вареный рак. Да и сыновья Тарбарна тебе этого не простят. Кого из них ты обломал?

– Никого, - насупясь, произнес Патирон, - Я был с хозяйкой.

И оба захохотали.

***

Они решили сделать привал в небольшом околке у излучины реки.

Приземлившийся Лер налетел на Пата, а потом они оба с радостным криком бросились в воду, срывая одежду на бегу. Таннис только и успела ошеломленно отвернуться, когда мелькнули две голые задницы.

– Иди чуть ниже по течению, там есть тихая заводь, искупнись, - хмыкнул Гирон, - Солнце припекает, не осень, а прям лето.

В обители они не купались в реке. Горные потоки слишком холодные, а здесь, в долине, в прогретом закутке было хорошо. Таннис несколько раз оглянулась. Громкие крики парней разносились по гладкой водной поверхности далеко. Потом и они стихли. Наверно, выбрались на берег, подумала Таннис и осторожно вошла в воду. Сначала она показалась прохладной, но потом, когда нежно обхватила тело, потеплела, наполняя восторгом. Таннис легла на воду и расслабилась. Ветви деревьев опускались к самой воде, закрывая ее ото всех.

Течение не заходило в эту заводь. Тишина и покой наполняли умиротворением. Вдруг всплеск почти рядом. Девушка открыла глаза и, извернувшись, встала на ноги. Из воды в нескольких шагах вынырнул Лер. Широко распахнутые, изумленные глаза почти желтого цвета смотрели испуганно.

– Прости, я не знал что ты здесь, - проговорил парень, в то же время не пытаясь ни уйти, ни отвести взгляд от обнаженной фигуры. Таннис судорожно сглотнула и прикрыла обнаженную грудь руками.

– Прости, - опять сдавленно произнес Лер и нырнул. Его белое тело было хорошо видно в прозрачной воде.

«Наверно, как и мое!» - прошептала Таннис. Что-то большое разрослось в груди, а потом тяжестью упало вниз. Она встряхнула мокрыми волосами и поспешно выбралась на берег. Хватит с нее купания!

***

– Расскажи о себе. Не все, а что можно, - Гирон протянул большой кусок хлеба с аккуратно нарезанным мясом и листьями какой-то зелени.

Вероятно, многие останавливались именно здесь. Три толстых бревна окружали выжженное место для костра. Вместо дров там лежало несколько камней. Пока парни навешивали на морды лошадей торбы с овсом, Гирон присел и, протянув руки над камнями, буквально вытянул из камней пламя, на которое поставил котелок. А вот откуда в нем появилась вода, Таннис не заметила. Она с изумлением смотрела на пламя. Понимала - магия. Но спросить стеснялась.