Не представляю, сколько времени прошло – я таращилась на него, осушая бокал за бокалом, не видя более никого и ничего вокруг. Чудесная обертка, притягательная внешность, но то, что нашло под ней приют, вызывало у меня гипнотический ужас. От Райана не исходила сила, но я нутром чуяла опасность. Такую, что виски сдавливало, и вино не спасало. Протянув руку к очередному бокалу, я почти залпом его выпила, чтобы проглотить выскакивающее из горла сердце. Я больше не вздрагивала от каждого звука и шороха – уже хорошо. Но случайный взгляд, неосторожно брошенный на Райана, и все мое нутро перевернулось. Он барабанил пальцами по столу, исподлобья глядя на меня с ледяной ухмылкой на губах. Я замерла, проваливаясь во мрак темных, почти черных глаз, и то были не его глаза. На меня смотрело нечто чужое, неотмирное, по-настоящему темное и ужасное. Я потупила взгляд, не зная, куда его деть, и вдруг внимание привлекла рука Райана. Стук его пальцев отдавался внутри тревожным набатом, а по скатерти расползалась черная паутина трещин. Они разветвлялись и росли, белоснежная ткань с треском разрывалась и ломалась, словно корка льда на озере. В образующиеся разломы соскальзывали тарелки, проваливались бокалы, расплескивая вино по столу. Посуда исчезала, а на поверхности проступала густая жидкость. Я бы решила, что это тьма, но нет – то была кровь. Густая, застарелая бурая кровь.

Вскочив из-за стола, я чуть слышно пробормотала «извините» и вылетела из комнаты. Сколько бежала по коридорам, не разбирая дороги – не помню. Огни в канделябрах провожали меня, вздрагивая от дуновений воздуха. На корне языка застрял солоновато-железный вкус, перед глазами стояла кровь, ручьями стекала со стола, капала на светлый палас со скатерти. Заблудившись, я прислонилась спиной к стене и сползла на пол, закрыв лицо ладонями. Сверкающее платье расплескалось вокруг лужицей, но я думала лишь о своем дыхании, сосредоточилась на нем. Что это было? Тварь затаилась под маской вампира, что казалось само по себе невозможным. Я не смогла понять, кто передо мной, не из-за его скрытности и умения держать силу под контролем – Райана заслоняла от меня потусторонняя сущность. И как я должна была ему помочь? Изгнать ее? Я не настолько крута….

– Теперь ты знаешь,- раздался голос Киры в темноте, и я подскочила от неожиданности. Убрав руки от лица, запрокинула голову, чтобы видеть ее. Прекрасная вампирша казалась еще более печальной и несчастной. Я поднялась на ноги, опираясь на стену, и всмотрелась ей в глаза, а она позволила мне. Приоткрыла дверь в свой разум, дала подглядеть тайное, но только на мгновение – мне и его хватило, чтобы голова закружилась. Сердце вновь скакало у самого горла, и нечем было дышать. Что я увидела там? Воспоминания о тех днях, когда Кира еще радовалась жизни в объятиях Райана. Теперь она не узнавала мужа в том монстре, что жался к ней, искал брешь в броне, чтобы проникнуть и…. Никто не знал, чего он хотел.

– Вы не хотели говорить, чтобы проверить меня? Это жестоко,- процедила я.

– О том, что с Райаном что-то не так, знают лишь близкие друзья, Селена в их числе. Он не должен ничего почувствовать. Вы прибыли, чтобы вступить в клан – в это он поверит,- ответила Кира и опустила голову, волосы свесились, закрыв лицо. Ее рука, упирающаяся в стену, задрожала, будто вампирша превозмогала желание разрыдаться. Но когда она вновь выпрямилась, ее лицо было непроницаемым, в глазах светилась стойкость, сила воли. Как же ей было тяжело держать себя в руках, не давать волю подступающей истерике. У меня бы духу не хватило, а она умела совладать с собой.

– В нем живет что-то иное, не вампир.

– Внутри меня также живет нечто большее и нечто ужасное. То, что сделало меня мастером и главой совета.

– От тебя я не чувствую,- помотав головой, прошептала я.

– Мне пришлось пожертвовать собой и впустить в тело многовековую тьму, души убитых вампиров.

– Что? Ты серьезно?! У вампиров есть души?

– У каждого, с кем ты сегодня делила ужин, есть душа, Эшли. И мне пришлось многое пережить, чтобы узнать об этом. Когда-то и для меня они были ходячими трупами,- ее голос перешел на слабый шепот. С каждой минутой Кире все сложнее было говорить. Она словно таяла, истончалась под натиском чужеродной силы. Кира скользнула к окну, касаясь стены ладонью.- Меня обратили пятнадцать лет назад. Я погибла в городском парке, а тело нашел Джеймс, который в те годы еще служил патрульным в полиции. Та ночь сломала судьбы многих – всех, кого ты сегодня видела за столом. И никто не оставил меня, за это я им безгранично признательна. Сейчас, с высоты прожитых лет я осознаю, что напрасно отвергала свою сущность. Я служила прежнему совету карателем, Мастером Смерти и…. Знаешь, я ведь каждую ночь надеялась, что не вернусь домой с казни.

– Почему?- шепотом спросила я.

Кира покосилась на меня сквозь занавес волос.

– Меня выворачивало наизнанку от крови, но я должна была ее пить, чтобы выжить. Давиться кровью ради того, чего не хочешь – не лучшая доля, как считаешь? Проматывать в памяти момент своей смерти, видеть на лицах близких осуждение, чувствовать себя уродом – я не могла справиться с ненавистью к себе. Видимо, низкая самооценка.

– Пожалуй,- горько усмехнувшись, согласилась я.

– Но я была вынуждена каждый раз подниматься и идти дальше, собирать осколки сердца порезанными ладонями…. Пока Райан не склеил его. Только он сумел донести до меня то, что я особенная, а не урод. Потому что был таким же и принял это. Мне не хватало тепла, родственной души, взаимопонимания. Банально звучит, но ни в Тайлере, ни в Стюарте я не нашла отклика на свои терзания. Они изначально были другими, само их мироощущение казалось чуждым мне.

– Тайлер – это некромант?

– Да,- вздохнула она и качнула головой.- У нас до сих пор сложные отношения, но мы стараемся.

– Хм…

Кира рассмеялась усталым, но искрящимся смехом и выпрямилась, чтобы подойти ко мне ближе. Я смотрела в ее красивые и совершенно живые глаза, и поражалась тому, сколько ей довелось вытерпеть. Но она сумела остаться собой, не боялась показывать искренние чувства и проявлять эмоции. Для вампиров это редкость. Все время забываю – она все еще оставалась наполовину человеком.

– Тебя ведь предупреждали, что история нашего клана слишком запутанная?

– Да, но я не ожидала, что настолько,- улыбнулась я.- По сравнению с твоей судьбой, моя жизнь не представляет интереса.

– Не верю,- тихо сказала она.- Ты приручила тьму, а заурядная домохозяйка не способна ни на что подобное. Даже если мы говорим о ведьмах. В твоем мире многие обладают даром, сродни твоему?

– Нет. Я - единственная в своем роде, как бы амбициозно это ни звучало. Пускай так, но я не умею печь пироги.