— Кук, а кто это был?

— Никто, — резко ответила я.

— Никто так никто, — легко согласился мужчина, — но этот никто очень тобой заинтересован.

Я фыркнула и решила, что разумнее будет промолчать. К чему комментировать бред?

— Я серьезно, Ди. Парень явно воспылал к тебе.

— Не смешно, Билл, — всё же не удержалась я, — Фергюссон — ледышка. И в любом случае — мне все равно. Он ничем не лучше других надутых самоуверенных ослов.

— Как скажешь, — пожал плечами Билл, останавливаясь у моего подъезда, — Спасибо за компанию.

— Тебе спасибо, что вытащил. Пока, Билл, — я выдавила из себя легкую улыбку и вышла из машины.

*****

Билл.

Проводив взглядом хрупкую фигурку подруги, я задумчиво хмыкнул. Услышав, как в спину мне сигналят другие машины, я еле слышно чертыхнулся и поспешно отъехал. М-да, район у Ди, конечно, был приличный, вот только парковаться у подъезда было запрещено. Приходилось моей девочке — в те редкие дни, когда я ее подвозил — выпрыгивать из машины на ходу.

На самом деле меня очень заинтересовал этот парень, Кай. За свои годы я научился неплохо разбираться в людях. И дело тут было не только и не столько в моей работе, сколько в банальной интуиции. Которой я научился доверять.

Но этот тип производил двоякое впечатление. Весь такой из себя самоуверенный, но было заметно, что он нервничал, когда разговаривал с Давиной. И еще этот взгляд…

Я отчетливо помнил эти ледяные глаза, которыми Кай буравил мою подругу. Но при этом что-то в самой глубине этих кусков льда пылало, как маленький огонек в самом центре айсберга.

«Фергюссон», — подумал я, делая пометку в воображаемой записной книжке, — «Нужно будет узнать побольше про этого парня».

И дело тут было вовсе не в ревности, как многие могли бы подумать. Нет — я никогда не ревновал Ди. Она была для меня кем-то вроде маленькой сестры. Хотя, со стороны могло выглядеть иначе. Я знал, что многие думают, глядя на нас — взрослый мужик, с пивным брюшком и уже начинающий лысеть (а думаете, для чего я отращиваю волосы и собираю их в узел на затылке?), который окрутил молоденькую наивную девчонку. Но это были мысли тех, кого эта самая «милая девочка» отшила.

Между нами никогда не было даже намека на романтику или — упаси Всевышний — интим. Нет, Давина всегда была для меня — и останется — только другом. И именно поэтому я должен следить за ней еще более пристально. Потому что баб в моей жизни будет еще много — я умел быть обаятельным. А вот ДИ у меня такая одна.

*****

Давина.

Вечер воскресенья я провела, предаваясь воспоминаниям. Растянувшись на диване, в трениках и бесформенной майке, положив на колени лоток с мороженым. Рядом лежал альбом с фотографиями, на полу валялся пульт от телевизора, который был включен на каком-то дурацком сериале. Я же на экран не обращала никакого внимания, а только лениво перелистывала тяжелые страницы, вспоминая свое детство. Сад, школьные годы, первые дни студенчества — все было на этих страницах. Становление от маленькой неуклюжей девочки с косичками до взрослой самоуверенной особы. Да, я та еще скромница.

Неожиданно мне резко захотелось поговорить с мамой. Набрав знакомый номер, я замерла, ожидая ответа.

— Алло, — раздался знакомый и самый любимый женский голос.

— Мам, это я, — улыбаясь, сказала я.

— Давина, малышка моя! — голос Дакоты Кук звенел от искренней радости, — Ты так давно не звонила! Забыла про своих стариков!

— Нет, мам, ну что ты, — я тут же принялась оправдываться, — Просто было очень много работы. Замоталась совсем.

— ну хорошо, — смягчилась мама, — Как твои дела? Когда приедешь в гости?

Откровенно говоря, ехать в пригород, в маленькую квартирку моих родителей у меня не было никакого желания. Но не говорить же это родной матери! Так можно и гнев богов на свою голову вызвать.

— Постараюсь выбраться в ближайшее время, — пообещала я в итоге, скрестив пальцы.

Дальше мы болтали о пустяках — ее делах, папе, моей работе. Но в какой-то момент, поддавшись внезапному порыву, я спросила:

— Мам, а у нас есть семейное древо?

— Конечно, — удивленно ответила моя родительница, — А почему ты интересуешься?

— Так просто — вдаваться в подробности мне не хотелось, — А оно у нас дома хранится?

— Ну да. Ты должна помнить его, ведь в школе у вас как-то было задание про семью.

О, точно. В памяти всплыло, как еще в начальной школе я негодовала, что у всех детей древо только до бабушек, а у меня по материнской линии ветви уходят чуть ли не в средневековье.

— Мам, а ты хорошо знаешь историю своей семьи? — осторожно поинтересовалась я.

— Ну, достаточно. Детка, что тебя так интересует?