Сухомлинов мрачнел. В тихую минуту, когда сидел однажды, ничего не делая, его бросило в пот и в дрожь. Он привязан к рельсам… На него неумолимо, неотвратимо надвигается поезд… Чудовищная прогрессия надобности в снарядах раздавит его беспощадно…

Вернувшись из поездки, Дондуа отправился в Пулково.

— Добро пожаловать! Я был уверен, что вы придете, — встретил его Маврокордато.

— Как вы это знали?

— По лицу видел. Вы не из числа сереньких душ. У вас великий дар думать об отвлеченном, и вы, конечно, не назовете футуризмом эти опыты уловления космических образов, что посещают нашу землю.

Он подвел молодого человека к большому панно, полному загадочных пятен и контуров.

— Это написано пожилым господином сразу после того, как видение посетило его. А вот другой восстановил свое видение через три дня. Оба жаловались на недостаток красок в нашем мире для передачи того, что они видели. Ко мне заходит часто художник Казимир Стабровский. Он увлечен моими опытами и работает над восстановлением картин сновидений со слов моих «медиумов». Они часто признают сходство своих снов с его живописью.

— Но если обитатели Млечного Пути бесплотны и невидимы, как вы утверждаете, какие же пятна и контуры являют они вашим медиумам?

— Сами они бесплотны и невидимы. Но они вездесущи. Я хочу сказать — всепроникающи. Они проходят сквозь древесные стволы и граниты, сквозь расплавленный металл и глыбы льда, не замечая их. Проходят через наши тела, через наш мозг. То, что вы видите на этих панно, — это не их изображения, а только реакция мозга на их прохождение через него. Это они навевают нам ужасные сны, и дай Бог, чтобы созвездие Пса не завладело нашей умственной жизнью.

— Не кажется ли вам, что сущность вашего учения должна быть доведена до сведения государя императора? Мне известно, что его величество часто расспрашивает окружающих об их сновидениях.

— Государь занимает меня много лет, — сказал Маврокордато, — но у меня нет доступа к нему. Его величество от ранней молодости захвачен мистицизмом самого невысокого свойства — гаданиями, предсказаниями, знамениями… Его не интересуют мои старания проследить влияния космических излучений на нашу органическую жизнь. Я был бы счастлив, однако, посвятить государя в круг моих идей. Не снился ли ему когда-нибудь «нездешний» сон, такой, где земной мир отсутствует и нет земных существ?

— Да, такой сон снился императору.

Дондуа рассказал о своем разговоре в барановическом лесу, о смущении царя, о бледности его лица.

— Это целое открытие! Теперь понятны поиски святых заступников вроде Распутина, чудотворные иконы, юродивые — все судорожное цепляния за ложь, чтобы уйти от страшной истины. Государь на ложном пути. Но когда-нибудь он оценит наши откровения. А вам, мой друг, кого посетило новое мироощущение, надлежит изощрить свой умственный взор и научиться различать враждебные нашей земле силы в окружающей жизни.

VI

В начале войны в России не было «внутренней политики». Появилась по прошествии трех месяцев.

— Началось с сапог, — уверял князь Андроников.

— Приезжает Михаил Владимирович Родзянко в Ставку верховного главнокомандующего, а зачем — одному Богу известно. Казалось бы, нечего ему там делать. Но узнает, что в армии нехватка сапог. Сразу же — в позу Минина и Пожарского: «Заложим жен и детей! Сколько надо?» — «Четыре миллиона пар».

Плевое дело! Чтобы у стовосьмидесятимиллионного народа не нашлось четырех миллионов пар?! Надо только, чтобы ваше высочество письменно подтвердили, что такое количество действительно требуется. Ну, верховный дал такую бумагу, и Михаил Владимирович с нею — в Петроград. Приходит к министру внутренних дел и просит разрешения на созыв съезда общественных организаций для производства сапог. Эта публика даже сапог не может сшить без конференций. А Маклаков ему — атанде’с. Я, говорит, не могу вам дать такого разрешения, это будет всемирным признанием неполадок в снабжении армии. А, кроме того, вы под видом сапог начнете революцию делать.

Ах так?!. С этого и пошло.

Другая версия принадлежала министру внутренних дел Маклакову. Главным виновным был у него Гучков. Этот хромой бес оппозиции при первых же выстрелах на границе надел на рукав повязку с красным крестом и появился на театре военных действий. В журналах фотографии: «А. И. Гучков в действующей армии», «А. И. Гучков посещает перевязочный пункт под Мариуполем», «А. И. Гучков беседует с генералом Рузским». Маклаков знал, что пропадал он не на перевязочных пунктах, а в штабах армий и корпусов — выведывал, выспрашивал и, когда вернулся в Москву, — как с лобного места брякнул: «Война проиграна, если не создать быстрого поворота».