Я угукнул и завершил незаметно цеплять проволочку своей кольчуги к ее эльфийско-армейскому плащу.

В итоге, наклонился, уловил резкое движение, рывок и вскрик вместе со звуком падения. Шустро освободился от кольчуги и с довольством посмотрел на горящие гневом глаза Лены, встающей с земли. Надежная все-таки ткань на плаще - иная бы порвалась, а эта выдержала. Отложил кольчугу в сторону, помог Лене подняться, отряхнуться, проверил на ссадины, тут же убрав платком землю с кожи, охнув, извинился и вновь усадил на колени. Вроде, ей даже понравилась такая забота - даже злиться перестала. Ворчала, правда, по извечной женской традиции, но умеренно. Даже рассказывать начала что-то соответствующее из своего прошлого - о падениях, дураках и синяках на колене. Ну а я продолжал отыгрывать огра.

– Руки!

– А если сбежишь?
– привел я весомый довод и оставил ладони на месте, разве что разместив их выше.

– А вот и сбегу!

Я вновь опустил ладони чуть ниже талии.

– Совсем сбегу!

Ну, мы люди понятливые - посмотрел я в искрящееся на дне глаз довольство, коснулся губами уголка ее губ, оставил одну ладонь на ее бедре, а вторую повел выше.

– А ты правда из-за меня столько старался?
– Не ответив на поцелуй, смущенно произнесла она, опустив очи долу.

– Правда, - уже искренне веря в сказанное, закрыл я ее уста своими.

И более целеустремленно двинулся правой рукой вверх, забираясь под ее одежду, касаясь самого ценного - паспорта, денег, документов... А нет, это я во внутренний карман плаща попал. Шевельнул ладонью, желая убрать ее обратно, да коснулся небольшой книжицы с твердой обложкой - как у студенческого. Удивился - думал, она давно отучилась - и потянул на себя. Вот раскрою и похвалю ее фото. Заодно факультет студентки посмотрю, чтобы знать, где ее с цветами встречать.

Лена, видимо, под конец моего маневра что-то уловила и отстранилась. А я аккурат держал в руке книжицу. Красненькую. Факультета 'МВД России'.

– Дурак, - выхватила она свое удостоверение из мои рук, резко подорвалась с места и убежала в сторону поляны.

– Лена, подожди!
– Встал я с места, думав бежать вслед, да в итоге предпочел сесть обратно и недоуменно пожать плечами.

Что в этом такого? Ну не работник она завода, так чего истинное место работы скрывать? Вполне уважаемая специальность и врать было незачем. Максимум - я бы ее в лес не понес на плече, а как-то иначе похитил, с уважением к мундиру и УК РФ.

Через какое-то время побрел до поляны, дожидаться Михаила и остальных. Надо ведь их предупредить, что я опять все испортил, и Лены им лучше не ждать - унеслась она в сторону общей поляны, судя по теплому отблеску ее тела меж деревьев, и вряд ли вернется.

– А где Лена?
– Предсказуемо поинтересовался шедший первый в вернувшейся группе Семен.

– Убежала, - меланхолично ответил я, крутя в руках зеленую травинку.
– Михаил, можно на пару слов?

Тот кивнул, но отходил вместе со мной, поглядывая где-то даже с крупицей неодобрения и наверняка подумал что-то не то.

– Я случайно удостоверение в плаще Лены нашел. С ее места работы, - не стал я уточнять, может это тайна девушки, неизвестная ему.
– Она обиделась, убежала. Ничего больше.

– А, это, - вздохнул он с явно видимым облегчением.

– Что 'это'?
– Насупился я.

– Пойдем к остальным. Ребята знают, подтвердят.

Пришлось идти, хотя вопросов становилось больше.

– Тимур, давай беги на поляну и скажи всем, что мы завершили квест, сейчас будет турнир, стенка на стенку и шашлыки.

– Ю-ху!
– Одобрил тот программу и унесся по тропинке к остальным.

Михаил проводил его взглядом, дождался, как тот окончательно скроется и только потом повернулся ко мне.

Рядом встали Семен, Матвей, Олег, Алексей и Костя.

– Лену обидел?
– Сухо поинтересовался Алексей, разминая костяшки пальцев.

– Нет, - отмахнулся Михаил.
– Удостоверение ее увидел, а та в нервы и бежать.

– А, - виновато потупился тот и развел руками, на меня глядя.

– Короче, - хмуро посмотрел я на руководителя клуба.
– Что за тайны?

– В уголовном розыске Лена работает.

– И что?
– Искренне недоумевал я.

– Да мужа она своего посадила, бывшего, - взял слово Матвей.
– Как кто узнает, то бросает ее. А если не узнает сам, то доброхоты потом нашепчут. Козлы отверженные.

– Сурово.
– Почесал я затылок.
– На родных ведь нельзя свидетельствовать?

– Можно. Это право молчать, а не запрет.

– Эка он ее достал, - нервно хмыкнул я.

– Не достал. Любила она его, говорят.

– Но посадила?
– Изумился в ответ.