– Вы что, совсем с ума сошли? Такое - держать дома! Знаете, какие суммы выставили семьи авторов нашему государству? Ну, нет... Это уже на моем уровне не решается. Придется вас задержать до выяснения и до расчета нанесенного вреда.

– Да какой же там вред?
– начал я.

– Дурачка-то из себя не стройте. Какой вред. А вот - не полученная выгода за все годы. И вы - в числе тех, кто будет ее отрабатывать и выплачивать. Не государству же отдавать весь Резервный фонд за вашу небрежность!

Книгу уже упаковали в пластиковый пакет, поставили печати. Понятые расписались.

– Кстати, раз уж все равно с вами не закончили, придется и остальные книги проверить. И закон вы знаете. Если что - вы оплачиваете пересылку использованных экземпляров автору.

Ну вот... Предупреждали же меня друзья! А теперь... Ну, ничего. Все там встретимся.

– - Книжная ярмарка

– Вот, - смущенно сказал писатель.
– Я новую книжку написал.

– Что, опять? И снова скажешь, что ее теперь надо читать?

– Но ведь написал же... Значит, получается, надо читать. Да.

Читатель подержал яркий том в руках, полистал, прикинул на вес, посмотрел, прищурив один глаз, на позолоченный обрез.

– С картинками хоть?

– Да-да! Полностью иллюстрирована! И художник очень хороший. Верно отразил дух книги.

Читатель немного помолчал, рассматривая полки и других писателей, толпящихся вокруг и как будто незаметно прислушивающихся к разговору.

– Ну, и сколько за такое?

– Двести рублей!

– Чего? Двести рублей за шестьсот тридцать страниц? Даже шестьсот тридцать восемь. Ну, нет... Мне вон там, - кивнул он в сторону, - предлагают иллюстрированный альбом за пятьсот. А страниц там меньше вдвое.

– Но там живопись, понимаете... Живопись - это трудно для восприятия. Это не каждый возьмется. А у меня текст очень легкий. Бойкий такой текст. Хвалят. Возьмите, а?

Писатели вокруг недовольно зашушукались. Конечно, сейчас этот уломает читателя, а две книги за раз почти никто никогда не берет. Нечего тут уговаривать! Пусть сам выбирает - взрослый уже человек, в конце концов!

– Триста рублей, - строго и гордо одновременно поднял подбородок читатель.
– И ни копейкой меньше.

– У меня только двести восемьдесят, - пошуршав купюрами, грустно сказал писатель.
– Но завтра, знаете, завтра точно будут деньги!

– Эх, на что только с вами не пойдешь!
– махнул рукой читатель.
– Давай свои двести восемьдесят. Уговорил. Пойду теперь тебя читать.

Он уже отходил, когда кто-то из писателей со стороны вежливо потрогал его за рукав. Потрогал, а потом прошептал почти на ухо:

– На нашем стенде триста - начальная цена. Приключения, боевики, много иллюстраций...

– Надоели уже приключения.

– Есть любовная лирика! Триста! И это - только самая начальная цена.

– Ну, ладно тогда. Пойдем, посмотрим, что там у тебя.

– Ну, вот... Ну, вот..., - перешептывались писатели сзади.
– Других читателей для нас все равно нет. Писать надо лучше, тогда и цена всему будет соответствующая. Это правильно, конечно. Рынок опять же.

И с тоской смотрели на полки, плотно уставленные новыми томами в разноцветных обложках.

– - Этот день

Этот день обещали в понедельник. Как стукнет, как щелкнет в часах, как стрелка двинется, так и начнется понедельник и этот обещанный день.

Говорили об этом дне давно, но все как-то не всерьез. Все как-то с усмешкой будто. Вот и очередное кидание шариковыми ручками в популярной передаче "ФФ" ("фейсом к фейсу") подняло, было, интерес, но тут же все и забылось. Нет, в провинции, в глубинке, там про этот день все время помнили. Но там и телевизор смотрят постоянно, как главный источник информации. Это в столицах народ ни газет не читает, ни телевизоров не смотрит - все берет в Интернете. А народ, он по старинке, как отцы и деды. Некоторые даже выписывали газеты. Правда, с газетами были проблемы: если у тебя богатое жилье и консьержка при входе, и ящики запираются, то газету свою получишь. А вот если обычная пятиэтажка? А? Как тогда? Ведь подожгут! Все почтовые ящики стоят в таких подъездах, распахнув беззубые челюсти. А поверху - черная копоть. Жгут. Ребятня - она такая. Им ведь просто делать нечего, скучно детям-то, молодежи нашей. Начальство нынешнее ничем молодежь не занимает. Ни дискотек тебе никаких, ни конкурсов разных и игр, да с призами чтобы! Чтобы родители за игры не ругали детей, а только хвалили. Вот ребятки и резвятся в подъездах. И даже если и побьют кого - так ведь понятно, что во всем виновата власть...

Видные экономисты еще тридцать лет назад говорили о примерно таком выходе из всех и всяческих кризисов. Многие не помнят уже, а ведь было тогда предложено, было: давайте, мол, работникам вот тех и этих и еще тех вон заводов будем зарплату просто так выдавать, а на работу не пускать. А, давайте! В чем тут смысл? А смысл, говорили экономисты и аналитики, в том, что рабочие на тех заводах и тех фабриках по существу просто перерабатывают в утиль достояние всего народа - полезные ископаемые и всякое горючее с электричеством. Ведь, скажем, танки...