— Господа, — начал герцог после непродолжительного молчания, — всё, что я сейчас произнесу, должно остаться в стенах этого гостеприимного дома, под надёжной охраной его хозяйки, — Марта вздрогнула, потому что рука Виктора фон Берге опустилась ей на плечо и сжала его с неожиданной силой, выдавая волнение, охватившее его светлость.

— Граф, — герцог глядел прямо на Ганса фон Штейра, — вы сказали, что наши…мм… соперники обошли нас на повороте и ускакали далеко вперёд?

— Да, ваша светлость, именно так я и сказал, — подтвердил граф.

— А что делать, если ваша лошадь не может больше везти?

— Поменять эту клячу на здоровую и молодую кобылу. Но я не пойму, ваша светлость, к чему вы клоните?

— Всё очень просто, господа. Мы должны предложить империи нечто более эффективное, чем новейшие достижения алхимии. Нечто, что сможет поднять нашу державу на недосягаемую для других высоту. Да, господа, — герцог оглядел испуганные лица сидевших за столом людей, которые, наконец, поняли, во что их втягивают, — я предлагаю вернуть в Канзор настоящую магию.

[1] Мастера, придающие своим изделиям те или иные полезные магические свойства. В Канзоре они обязаны иметь официальное разрешение и лицензию на занятие слабой магией.

[2] Слабые маги, имеющие официальное разрешение и лицензию на свою практику. Их деятельность строго регламентирована и обложена соответствующим мажеством — «Налогом Чистоты». В связи с этим в Канзоре в последнее время активно развивается чёрный рынок магических услуг.

[3] Новый регулярный вид войск Канзора с огнестрельным оружием, аналог аркебузистов (чего? поясните)).

[4] Легко воспламеняющееся и моментально сгорающее вещество. Аналог земного пороха, с немного лучшими свойствами (выше горючая и взрывная силы).

[5] Крупнейший город Канзора. Один из крупнейших центров алхимического и цехового производства.

[6] Глава Альферштад. Не чистый канзорец и не дворянин.

[7] Низшее дворянское звание Канзора. Означает «свободный выбор». Не даёт право на герб, земельный надел и приставку «фон» к фамилии. Но его владелец имеет больше прав, чем простолюдин и пользуется базовыми дворянскими привилегиями при поступлении на военную или государственную службу. Фраи в армии — ефрейторы, сержанты. На госслужбе — писцы, порученцы, распорядители. Продвинуться вверх по дворянской иерархии могут только военные.

[8] Название одного из отрядов лёгкой канзорской пехоты

[9] Шилье — от старого канзорского, означающего «насквозь». Этим словом обозначали наиболее длинные и острые пики.

[10] Ганс Симон Харт — опальный учёный, профессор. Исследователь небесного электричества. Вступил в конфликт с предыдущим руководством Альферштад и прибывал в немилости до появления магистра Кубиуса.

— Хм, это совсем не похоже на Виктора. Чтобы так прямо… Почему он сказал именно так, Вильхе?

— Точно не знаю, ваша светлость. Рискну предположить, что это была лишь проверка. Наверное, он хотел посмотреть на их реакцию, но результат превзошёл все ожидания.

— Барон?

— Да, ваша светлость. Этот мальчишка… Что взбрело ему в голову? Ведь за неделю до этого он тайно встречался с его светлостью, и был рад принять участие в нашем деле. Не знаю, что на него тогда нашло, но полагаю, он просто испугался и решил соскочить.

Повисшую тишину прервал неожиданный звон посуды и стекла, перемежающийся со скрипом отодвигаемого стула. Барон Руан Галийский, сидевший на другом конце стола от герцога, резко вскочил с места. Самый юный среди собравшихся заговорщиков, двадцатилетний дворянин, сын малоизвестного землевладельца из Гале, что была одной из южных провинций Канзора, слыл ярым приверженцем идей Чистоты. По слухам, он искал влиятельных друзей и добивался официального признания своего права на земли отца, так как старший барон фон Гале отказался от сына по весьма пикантным обстоятельствам. Правда, дворянского звания не лишил, оставив своему отпрыску возможность заработать себе на жизнь военной службой.

Руки молодого барона сжались в кулаки, и он силой ударил по столешнице. Тонкие капризные черты лица исказились гневом, глаза опасно горели. Не дав никому ни опомниться от изумления, он заговорил, обращаясь к герцогу фон Берге:

— Это как же понимать, ваша светлость! Вы предлагаете нам отбросить то, что делает нас истинными канзорцами? Добровольно предаться скверне в самом мерзком её понимании, после всего, что пережила наша родина во времена Нисхождения? После того, что вынес наш народ из-за предательства Гетара[1] и поклоняющихся ему? Или вы, ваша светлость, позабыли, чего мы лишились благодаря скверне, на которую вы так уповаете?! Так я вам напомню! Те земли, по которым сейчас марширует наша победоносная армия — издревле принадлежали нам. По праву крови!

— По праву крови… — раздались тихие голоса со всех сторон стола.

Гости госпожи Шварцхаар шептали старую, затвержённую с детства фразу, склоняя головы, будто в молитве.

По праву пролитой крови предков, до последнего оборонявших пределы некогда великой империи Канзорат. Тех, кто сражался с дикими племенами и бывшими союзниками без надежды на помощь исчезнувшей в безумстве Кары родины.

Измученный Нисхождением, разорванный на части неизбежно возникающими междоусобицами, будущий Канзор захватывали и порабощали пращуры тех, кто сейчас упорно сопротивлялся восстановлению справедливости. Те, кто пытался противиться кованому сапогу пехотинца, острому наконечнику шилье в руках пикинёра и горячему стволу штрайгера нечестивыми огненными шарами, кислотными дождями, разъедающими плоть за несколько коротких мгновений. Они крепко проросли на плодородной почве бывшего Канзората. Они отчаянно бились за землю, которую тоже считали своей, часто до последнего бойца и жителя небольших городков и деревушек. Но им нечего было противопоставить холодной и справедливой ярости канзорского солдата, подкреплённой алхимией и нультами.