— Конечно! Удивительно точные и убойные бестии, ваша светлость. При стрельбе из штрайгеров новых моделей ими просто невозможно промахнуться. Но неужели вы хотите сказать, что старик Густав маг?

— Нет, но его сын обладает склонностью к Аурису[3]. Скажите, сколько носителей скверны было убито изделиями этого, с позволения сказать, «предателя, готового переметнуться к магам при первой возможности»?

— Это ничего не доказывает, ваша светлость. Сегодня он полирует, простите, свои шарики, а завтра метается ими в нас!

— Напрасно вы так считаете. Мальчик старается, как может на благо своей родины. К тому же Себастьян, он теперь находится под моей защитой. Но продолжим. Герман Хрунд, как давно вы пользуетесь услугами этого гюндерса?

— Проклятье, Виктор, вы хотите свести меня в могилу?! Ноги его больше на пороге моего дома не будет!

— Себастьян, — обычно холодный тон его светлости потеплел, — он никогда не использует магию при лечении. Скверна применяется только при изготовлении снадобий. Да и после соответствующей обработки они становятся абсолютно чистыми, не теряя при этом всех полезных свойств.

Граф в ответ лишь презрительно хмыкнул. Демонстративно откинувшись на спинку стула, он с вызовом посмотрел на герцога.

— Что же, — голос Виктора фон Берге снова приобрёл привычные нотки превосходства, — вам, ваше сиятельство, конечно виднее. Если услуги необученного витаманта для вас предпочтительнее помощи высококвалифицированного выпускника университета Ляйхта[4], о чём тут ещё можно говорить.

— Да, Виктор, — Себастьян фон Орто, похоже, был совсем не удивлен осведомлённостью его светлости, — вы достойный соперник для своего кузена[5]. Хорошо. Вы убедили меня в том, что вас следует внимательно выслушать, а к доводам прислушаться.

— Замечательно, — герцог, желчно усмехнувшись, продолжил прерванную речь, — практические результат исследования этих учёных весьма интересны. Те же упомянутые мной пули, или же лекарственные зелья, исцеляющие гораздо быстрее и надёжнее тех же витомантов. Кстати, магистр, как вам та сталь, которую вы приобрели вчера?

— Просто песня, ваша светлость, — Генрих Шляйхе расплылся в улыбке, будто вспоминая нечто приятное, — работать с ней одно удовольствие. Угля, конечно, много требуется, но качество, оно да, того стоит. Но, ваша светлость, неужели она тоже, того? Со скверной?

— Нет, ни энзима, как говорит наша замечательная хозяйка, — и герцог подчёркнуто вежливо поклонился Марте.

— Спасибо, ваша светлость, — невпопад и еле слышно ответила Марта.

— Это лишь начало, господа. Скромное, но многообещающее.

— Слишком скромное, вы не находите, ваша светлость — скрип голоса графа фон Штейра было сложно с кем-то перепутать, — Пульки, сталь и зелья. И вы считаете, что всё это нам как-то поможет?

— А вы считаете иначе? К тому же это далеко не всё, что могут предложить нам господа учёные с, так скажем, особенными способностями. Им нужна наша помощь. И я полагаю, что при должной финансовой и политической поддержке мы сможем оставить далеко позади как выскочек из Скорпиусов, так и прочих конкурентов. Ну же, господа. Вы все не первый год имеете дело с магией, а теперь я предлагаю вам просто легализовать ваше нынешнее положение. К обоюдной выгоде, как нас, так и нашей великой родины.

За столом снова начались переговоры, постепенно переходящие в перепалку. Кому-то идея герцога фон Берге пришлась по вкусу, кому-то нет. Лишь Грегори фон Ляйхт да барон Галийский сидели молча, не вмешиваясь в усиливающие споры. Граф по-прежнему не спускал глаз с Вильхе, изредка кидая обеспокоенный взгляд на сидевшую рядом с герцогом Марту.

— Господа, прошу вас, — голос Себастьяна фон Орто перекрыл нарастающий гвалт, грозящий перейти в полноценный базарный спор.

— Ваша светлость, вы обещали нам демонстрацию возможностей слияния нашей науки и скверны, — продолжил макркграф, когда все гости госпожи Шварцхаар успокоились, — и я надеюсь, что это будет нечто весьма впечатляющее.

— Конечно, — герцог самодовольно усмехнулся, — но для начала, позвольте представить вам человека, стараниями которого мы в настоящий момент, если позволите так сказать, меняем историю. Госпожа Шварцхаар, прошу вас!

Герцог встал со стула и, повернувшись к Марте, вежливо и учтиво, как следовало обращаться только к благородным дамам, поклонился, подав ей руку. Госпожа алхимик, робко положив свою узенькую ладошку на пальцы его светлости, встала. По гостиной пролетел шелест голосов, в котором легко угадывалось «Я всегда знал! Вот так раз, не думал. Так она тоже? Не зря слухи ходили».

— Господа! — голос герцога перебил говоривших — прошу, госпожа Марта Шварцхаар, действительный профессор Альферштад, практикующий гюндерс, изобретатель, первооткрыватель ряда новых законов в лечебной алхимии. Витомант. Она была инициатором нашей сегодняшней встречи, и именно госпожа Шварцхаар выступала связующим звеном между мной и господами учёными с особыми возможностями. Вам слово, Марта. Расскажите нам о вашем новом изобретении.

— Господа, — голос Марты немного дрожал, руки упёрлись в столешницу, но выглядела она не в пример лучше, чем несколько минут назад. Лицо её снова налилось живым румянцем, глаза блестели, и выглядела она скорее нетерпеливо-возбуждённой, чем испуганной.