— У вас есть другие дела с моим братом?

— Дела, мэм? Никаких.

Она на мгновение отвела взгляд, как будто осматривая зал, но без особого интереса.

— Сэр Джордж, мой отец скончался. Как и муж. Я вдова и давно совершеннолетняя. Брат не заменяет мне родителей.

— Рад это слышать.

На ее губах заиграла легкая циничная усмешка.

— Но закончим на этом, сэр Джордж.

— Закончим?

— Пока что. Давайте встретимся в Корнуолле.

Джордж облизал губы.

— Но это может произойти нескоро. Умоляю, позвольте мне навестить вас в Лондоне.

Она на мгновение задумалась.

— Это возможно.

— Нет, я живу на ферме, — сказала Клоуэнс, — в небольшом поместье, если вам угодно называть его так помпезно, с родителями, братом и сестрой. Средства на жизнь нам в основном приносит оловянная шахта Уил-Грейс, ее назвали в честь моей бабушки. Отец также занимается банковским делом и строит корабли, и мы могли бы разбогатеть, вот только отец слишком часто в отлучке, ни за чем как следует не приглядывает, и мы живем в достатке, но не в роскоши.

— Ваш отец, — отозвался лорд Эдвард, — как я подозреваю, из тех редких радикалов, которые действуют в соответствии со своими идеями. Я знаю, что по большей части современных проблем он сходится во взглядах с моим братом. Так уж вышло, что я уже в юном возрасте занял определенное положение в обществе, а мой брат, разумеется, еще более высокое. Но положение накладывает ответственность, и вряд ли он откажется от нее. И как его младший брат, я тоже не стану. Мисс Полдарк...

— Да?

— Зайдете завтра на чай? Хочу познакомить вас с моей тетушкой, леди Изабел Фитцморис. Моя мать умерла, когда мне было девять, и тетя Изабел на долгие годы заняла ее место. По субботам в шесть часов она принимает избранных гостей. Разумеется, я тоже там буду.

— Вы очень любезны, лорд Эдвард, но боюсь, я не смогу прийти. Я обещала миссис Энис сходить с ней в театр. Мы будем смотреть...

— Тогда, быть может, в воскресенье? Это будет нечто иное, но мы организуем что-то подобное.

Клоуэнс беспокойно потеребила рукав платья.

— Лорд Эдвард, я только что встретилась с отцом после трех месяцев разлуки, когда он рисковал собой. Он сочтет странным, если меня не будет. К тому же, как вы понимаете, я не привыкла к светской жизни Лондона...

— Разумеется, — немного натянуто ответил Эдвард Фитцморис. — Я понимаю.

Доктор Энис погрузился в оживленную беседу с мужчиной небольшого роста со светлыми глазами и приятной внешности, и как только выдалась возможность, позвал Росса и представил ему Гемфри Дэви. Выходец из Корнуолла и член Королевского общества открыл закись азота и получил металлический натрий и калий, он был самым ярким маяком в научном мире тех дней. Дуайт начал переписываться с ним десять лет назад, три или четыре раза они встречались. Россу Дэви показался щеголем — говорил он без следа акцента западных графств, растягивая слова. Потом Дэви извинился и ушел, и друзья на время остались наедине. У Росса и Дуайта не было секретов друг от друга (точнее, у Дуайта был один, давно похороненный темной декабрьской ночью 1799 года), они полностью доверяли друг другу и разговаривали открыто и откровенно. Обсудив Португалию, Росс рассказал другу о своей встрече с принцем Уэльским, а Дуайт объяснил причины своего пребывания в Лондоне.

— Для своего возраста король еще полон сил, — сказал он. — Но увы, разум, управляющий этими силами, в печальном состоянии. Это проявляется и в том, что король почти слеп. Мне думается, он унаследовал безумие по королевской линии.

— Неужели?

— Вероятно, наследственный дефект, может быть, даже происходящий еще от Стюартов. Очень часто это проявляется через несколько поколений: боль в конечностях, излишняя возбудимость, галлюцинации и глубокая депрессия. Симптомы одни и те же, различается лишь их интенсивность. Разумеется, мало кто из его предков дожил до такого возраста... Тут можно читать исторические хроники, как историю болезни.

— Как ты считаешь, он поправится?

— Нет.

— Что ж... Ничего не поделаешь... Но для Англии настанет печальный день, когда этот толстый фат станет регентом.

— С такой-то разгульной жизнью он долго не протянет, — сказал Дуайт.

— И что тогда?

— Королева Шарлотта? Говорят, она милая, но импульсивная особа. Многое будет зависеть от того, кто станет ее мужем.

Кто-то играл на бродвудском рояле, но слушали только стоящие рядом с инструментом. Кэролайн быстро прошла по залу, ее огненно-рыжие волосы покачивались в такт движениям. Изрядно выпив, общество стало вести себя оживленней, и Кэролайн элегантно скользила мимо высоко поднятых бокалов, среди многоцветия нарядов, обнаженных плеч и потеющих лакеев с подносами.

— Слышите? — спросила она. — Несмотря на весь этот шум. Милый Александр сейчас уже в почтенном возрасте, но всегда настаивает, чтобы кто-нибудь играл его замечательную песню на каждом приеме жены. Как там она называется? «Холодный в Абердине суп». Говорят, в Шотландии она сейчас в моде.

Они попытались прислушаться.

— Вот видишь, Росс, — сказала Кэролайн, — Клоуэнс и лорд Эдвард Фитцморис расстались. Тебе нечего бояться, она больше не рискует подхватить заразу.

— С кем это она разговаривает?