– Идите, - вдруг проговорил Шармад, - испытания начинаются. Слышите, уже объявляют?

Спохватившись, Леонард схватил меня за руку и потащил за собой прочь из предбанника в коридор. Когда мы почти скрылись, в спину мне неожиданно полетело:

– Удачи тебе, девушка.

Мы быстро оказались на поле, змейкой юркнули на трибуну в каком-то из первых рядом и почти сразу нашли пару свободных мест, как будто они только нас и ждали. Едва отдышавшись, Хранитель несколько иронично заметил:

– Поздравляю

– С чем?

– Даже если ты сейчас вылетишь с испытания, то будешь знать, что хотя бы оркам ты понравилась.

Так эти гиганты были орками? Странно, в книгах фантастов-классиков они описывались как уродливые создания, от которых нестерпимо несло гнилью и которые не могли даже двух слов связать. А здесь вполне дружелюбные создания, со своим своеобразным обаянием и интересным, бронзовым оттенком кожи, от которых ничем посторонним не припахивало.

– Это радует, судя по всему, они неплохие ребята. А вы зачем, кстати, за мной пошли? – шепнула я, оглядываясь по сторонам. Вилла Мистерий была забита под завязку разношерстным народом, у меня даже глаза немного заболели от обилия красок.

– Я не за тобой шел, просто так получилось что ты последняя абитуриентка, так что не думай о себе слишком многого. Смотри, начинается!

На поле, через один из проходов на нижнем этаже, уверенно вышел подтянутый мужчина средних лет. Но я не смотрела на него, меня сильно привлекло то, во что он был одет: черный спортивный костюм-тройка. Это был точно Адидас, эти белые полоски я никогда и ни с чем не спутаю! Значит, он когда-то бывал в моем родном мире и мне определенно нужно с ним поговорить!

Он поднял ладони в приветственном жесте и повинуясь негласному приказу, стадион постепенно стих, будто оператор выключил звук. Когда установилась идеальная тишина, мужчина заговорил громким голосом, видимо это тоже была какая-то магия, поскольку каждое его слово было хорошо слышно.

– Я рад приветствовать вас в гостеприимно распахнутых объятиях одной из лучших академий тайных искусств во многих мирах аз-Зайтуне. Более миллиона лет эти стены воспитывают талантливых ведьм, искусных воинов и неутомимых исследователей, могущественных магов и самоотверженных врачевателей, ученых… Вы уже сумели преодолеть одну ступень, чтобы стать ближе к истинным знаниям и огранить себя, придать форму, как это происходит с алмазами, чтобы они стали еще прекраснее и бесценнее.

Мужчина ненадолго замолчал, видимо подобная магия требовала немало усилий. Присмотревшись, я заметила, как пульсирует какая-то красная точка прямо у него на горле. Почему-то мне показалось, что именно она мешает ему нормально говорить.

Не особо зацикливаясь на том, что делаю: я мысленно представила, как эта краснота, подобная гадкой болезни, уходит из его тела. Просто беру и стираю ненужную информацию. И неожиданно у меня это получилось! Точка перестала пульсировать, резко став бледно-розовой и не опасной.

Мужчина резко схватился за горло, ощутив чужое вмешательство, но понять, что именно произошло, при таком скоплении народа было просто нереально. И, слава богу, потому что я совершенно не собиралась лезть к нему, это был какой-то необъяснимый порыв.

Откашлявшись, мужчина продолжил, как ни в чем не бывало:

– На ближайшие пять лет, те, кто сумеет пройти еще два испытания, которые вам подготовили преподаватели и лучшие выпускники этого года, это место станет вашим вторым домом. А мы, создав с вами новые традиции, станем одной большой семьей. С каждым, кто сегодня примкнет к нам, я сегодня же встречусь лично, чтобы лучше понять вас и распределить именно на тот факультет, который вам подойдет лучше всего. А пока просто запомните мое имя. Я двенадцатый ректор аз-Зайтуна, Артур Эдварт Уэйт, первый из Семнадцати Хранителей нашего дома. А сейчас, пожалуй, начнем…

Он с улыбкой обвел весь стадион взглядом:

– Это испытание самое простое за всю историю института, но при этом настолько же и сложнее.

Порывшись в карманах, он достал на свет какую-то колоду карт и помахал ею перед нашими носами. Прямо из воздуха в центре Виллы материализовался небольшой круглый столик, на котором была растянута черная ткань. Подойдя к этому столу, Артур положил свою колоду на нее и заговорил снова:

– Каждый из вас сейчас подойдет к столу и попытается вытащить одну карту. Кому-то это удастся легко, но большинству она не поддастся. Кто не смог – считайте, вам сказочно повезло и испытание вы не прошли. А вот те, кому все-таки не повезло, и карта оказалась у них в руке, должны рассказать о том, что видят в ней. Предупреждаю сразу – я легко определяю вранье от реальных видений. Если ничего не смогли почувствовать, то не тратьте наше общее время и уходите. У этой колоды Таро есть душ, я сам ее создавал. Поэтому карта, выпавшая вам и которую вы смогли почувствовать, многое может рассказать мне о вас самих. Колода не станет выбирать того, кто не подходит университету, ошибка исключена.

Если сначала я обрадовалась тому, что ректор обещал личную встречу с каждым, кто пройдет испытания. То сейчас я была близка к панике – как можно доверять такой важный выбор какому-то предмету? И как вообще будет происходить отбор, по цвету глаз или длине волосы, по магическим параметрам, о которых я вообще ничего не знаю? Как-то все это не справедливо!

Но то, что стало происходить на поле дальше, не иначе как мистикой не назовешь. Вызвать абитуриентов начали слева направо, по нумерации сидений. С таким успехом я успею известись, потому что сидела в одной из последних секций. Леонард знал, где надо садиться.