– И что же он его ещё не поймал?
– поинтересовался я осторожно.

– Отправил охотника за рабами по следу, тот из-под земли достанет, - наместник не сводил с меня пристального взгляда, а я это отлично чувствовал, всё ещё никак не реагируя.

Нога Адигоры настойчиво пнула моё колено под столом. Я, наконец, посмотрел на принца, улыбнувшегося крохе внимания своего обожаемого чёрного рыцаря.

– Увидимся позже, - сказал он, вставая.
– Нужно закончить ещё кое-что крайне важное.

– Жду с нетерпением, - откликнулся я, потирая ушибленную ногу.

– Ощущение будто тебя пытают, - заметила Адигора.

Хотел огрызнуться, но не стал, наши отношения и так натянутые после злосчастного вечера признаний. Поссориться ещё не хватало.

Однако весть об охотнике за рабами встревожила нас обеих. Известно, что это единственный вид наёмников, продолживший своё существование после принятия закона о найме имперских солдат, более невозможного в обход высшего командования, что вынуждало многих продлевать срок собственной службы, подписывая с Империей новые договора. Пожизненная кабала так называемых свободных людей. Но рабы постоянно сбегали в основном от очень жестоких господ (по сравнению с которыми Олли Мот показался бы образцом заботы и ласки), стремясь, впрочем, не к свободе, а желая обрести добрых хозяев. И кто-то должен был их ловить или убивать на месте, в зависимости от предпочтений нанимателя. Но Вайлину Расу чудесная Соль нужна была живой, пусть лишь немного, но эта мысль утешала.

Колено ныло от недавнего пинка. Точно останется синяк. Кажется, будто Адигора вложила в удар всю свою злость, и всё-таки она была права. Если Ари Зель столь много выложил мне, ещё когда эти неприятные отношения находились в зачатке, то что он расскажет, стерпи я нечто большее? Как стать ближе, едва сдерживая накатывающие волны омерзения? Мне стоило научиться относиться к этому проще.

Погрузившись в пучины сомнений и борьбы с самим собой, я упустил момент, когда Адигора оставила меня одного. На её подносе так и лежал ком теста похожий на гору. И она тосковала по дому, хоть и не делилась своими чувствами со мной. Никогда не открывалась. Я почему-то не сомневался, что с другими стражницами она точно такая же. Влияние моей второй матери, взращивающей сильную и независимую личность? Но и таким бывает необходимо выговориться или обнять кого-то, уметь довериться. Адигора - одинокая гора. Если бы только в моих силах было изменить судьбу, предначертанную этим именем. Проживая дни рядом с Адигорой, я ни разу не осмелился к ней прикоснуться, а когда это всё-таки случилось, лишь отдалил её от себя. И за что такие напасти? Взаимная любовь реальный ли ты зверь или явился из сказок, чтобы неизменно больно стукать нас головой о землю, когда мы падали с небес?

Крики, доносящиеся снаружи, прервали не самые приятные измышления, заставив вернуться в малоприятную реальность. Покончив с завтраком, я вышел наружу, только теперь разобрав смысл восторженных воплей.

– Кто это такой?!

– Почему он ещё не в нашей армии?

– Десять из десяти с самой высокой дальности, вы не шутите?!

Солдаты бежали к стрельбищу, едва ли не спотыкаясь. Турнир уже начался, и армейский район наводнила дерзкая и горячая молодёжь, ожидающая скорой службы и обещанной неизбежной славы. Им под расписку выдавали оружие со склада. Я решил посмотреть поближе вокруг чего столько шума.

Соревнующиеся друг с другом юноши сформировали длинную очередь, нетерпеливо сжимая казённые луки. Я обошёл и их и толпу зевак. Пришлось даже тыкать некоторым в лицо чёрным плащом, чтобы пропустили ближе к стрельбищу, настолько увлечены оказались представленным зрелищем.

– Кто рискнёт сбить яблоко с головы этого храброго молодца?!
– обратился к вышедшим на изготовку лучникам солдат, отвечающий за данный вид соревнования между юношами. Его взгляд скользнул по мявшимся в нерешительности и испуге участникам и замер на лучнике, стоящем с левого дальнего края, но со своего места я не видел ни лица, ни фигуры паренька.

На дальнем расстоянии, так что едва вырисовывалось красное пятно спелого яблока, стоял другой солдат с целью на макушке.

Стрела, пущенная с левого края, стремительно рассекла воздух. Зрители затаили дыхание. А уже через секунду тот самый смельчак с яблоком, из середины которого торчало древко, бежал со всех ног, крича впопыхах:

– Я живой, живой!

Толпа разразилась аплодисментами.

– Как твоё имя, искусный юноша?
– поинтересовался организатор.
– Выйди к нам и покажи своё лицо.

Мягкие шаги приминали сочную траву, пока он ступал по ней скрытый плащом с капюшоном. Я сразу узнал эти сапоги, но несмотря на вспыхнувшее негодование, терпеливо ожидал исхода.

Малка скинула капюшон с головы, длинная чёлка выбилась из-за уха, и она спешно убрала её обратно. Два раза благодарно поклонилась рукоплескавшей ей толпе.

– С вашего позволения, мне бы хотелось забрать свою стрелу, - с улыбкой заметила она, отнимая фрукт с воткнутым в него наконечником и откусывая спелый кусочек.
– Насколько мне известно, чтобы получить награду необязательно называть имя, - повернулась к организатору, вручившему победительнице мешочек с серебром.

– Он лучший, - болтали вокруг, благоговея, юноши.
– Никому точно не переплюнуть.

Кто-то с досадой швырнул казённый лук, ударив его об землю.

– Эй, не обращайся так с чужой собственностью!
– выкрикнул солдат сердито, но я уже покидал толпу, следуя за Малкой, снова скрывшейся в тени капюшона.

Я схватил её за предплечье как раз у выхода из армейского района. Резко обернувшись, она замахнулась стрелой, испачканной в яблочном соке, явно намереваясь проткнуть мне глаз, но замерла, когда до зрачка оставалось расстояние не толще мизинца. На будущее: никогда внезапно не хватать вооружённых людей.