– Здравствуйте Николай Петрович!

– Добрый вечер Рита! К чему эта официальность? Говори что случилось, раз уж это такой срочный разговор и не терпит отлагательств до завтра.
– Он говорил так открыто, спокойно, как будто встретился со старинным другом. И эта его расположенность расслабила меня. Как будто ушло напряжение которое я чувствовала все эти последние часы, что добиралась на встречу.

– Я хотела бы попросить Вас о услуге.
– Она замкнулась, не зная как это сказать. Это же не сто гривен занять до зарплаты. Такую сумму даже в мыслях произносить страшно. Мне нужны пятьсот тысяч гривен.
– И она поспешила продолжить досказать все, что продумывала все это время, быстрей, чтобы он не успел сказать «нет». Ему ничего не помешает ответить отказом и позже, но тогда она хоть приведет все аргументы, которые с такой тщательностью продумывала.- Я обязуюсь ближайшие пять лет работать не увольняясь и не получая зарплаты.

– Ты предлагаешь мне себя в рабство?- Его левая угольно-черная бровь взлетела вверх, еще больше акцентируя внимание на вопросе. Не было ни фырканий, ни громкого смеха. И даже холодного «нет» я еще не услышала. Он так спокойно отнесся к моим словам. И я не знала радоваться этому или огорчаться. Но почему-то эта вся ситуация меня очень настораживала.

– Нет... почему же? Я просто буду работать как обычно, а зарплату отдавать в счет долга.

– А мне кажется, что работая на кого-то, не получая ничего взамен и есть рабство.
– Он остановился, ожидая моих аргументов, но я не знала что сказать. И он продолжил.- А жить ты за что будешь? Если я правильно понимаю, ты учла твою сегодняшнюю зарплату, умножила на 70 месяцев и у тебя впритык вышла та сумма, которую ты просишь?

– Как-то протяну.
– Обидчиво ответила я. Мне сейчас не важно, как я проживу эти пять лет, главное чтобы мама была жива. Да я как-то об этом и не думала. А у него что, компьютер вместо головы? Как он так быстро все высчитал?

После моих слов он долго смотрел на меня оценивающе. Может и не так долго, но мне, в моем состоянии, показалось, что время пошло на часы. Потом на его лице заиграла улыбка, коварная улыбка. Я предполагала, что он сейчас скажет то, что мне не понравиться, но даже в худших своих предположениях я бы никогда не додумалась до того что он сказал после.

– Я дам тебе эту сумму, но на своих условиях.
– Он театрально остановился. Чего он ждет? Барабанной дроби? Так я сейчас ногами потопаю! После слов «я дам тебе эту сумму» у меня наступила эйфория. И не важно, какие там условия, главное деньги будут и маму спасут. Да и что за условия он предложит? Отдавать с процентами? Я и на это согласна. Я расплылась в довольной улыбке и уже в воображении чуть ли не нимб рисовала над его головой.

– Деньги отдавать не нужно, но ты будешь моей рабыней, сексуальной игрушкой. Можешь придумать еще какой-то эпитет, но смысл один: я буду иметь тебя, когда я захочу, где захочу и сколько захочу, пока не надоест.
– Он говорил все это и улыбался. Это была улыбка хищника загнавшего свою жертву в глухой угол. Я как-то не могла понять этой его шутки. А шутка ли это? Но ведь серьезно такой бред никому не предложишь. Да и с его-то толпами воздыхательниц, покупать очередную, за такую сумму - это же просто безумие. После всех этих размышлений я пришла к выводу, что он просто решил подшутить надо мной, проверить, а клюну ли? Может он посчитал мою просьбу бредятиной и сам такой же бредятиной отвечает?

– Николай Петрович, не могли бы вы серьезней отнестись к моим словам.- Только бы он не сказал «нет». Я как заклинание повторяла эту фразу про себя. Он молчал и в том, что это была его какая-то не стандартная шутка, я уже не сомневалась.

– А я говорил вполне серьезно. И хочу прямо сейчас посмотреть на то, что приобретаю за такую не малую сумму.
– Он встал с кресла и направился в мою сторону. Меня это все начинало бесить. Лучше уже сказал бы нет, чем придумывал вот эти все глупости. Он остановился в двух метрах от меня и смотрел свысока, с каким-то превосходством.

– Мне действительно, очень нужны эти деньги. И я не играться пришла. Скажите уже, сможете помочь или нет. Зачем все эти игры?
– Я была накручена до предела. Все эти двое суток нервного стресса, плюс его своеобразные приколы, мне казалось, что еще немного, и я просто взорвусь.

– Девочка моя, какие игры? Я все сказал, и деньги готов дать хоть сейчас, а у тебя как я понимаю, особого выбора нет. Так что можешь раздеваться и показывать, так сказать, товар.

– Если бы я захотела работать проституткой, я бы вышла на окружную. Никогда не думала, что вы так низко падете. Да вы правы, выбор у меня действительно не большой, но если я и надумаю продаться, то уж точно не вам.- Я была взбешена. И меня в эту минуту не пугало ни то, что я злю большого сильного мужчину, с которым нахожусь наедине, ни то, что он мой начальник, и я могу в этой сложной финансовой ситуации остаться и без работы. Я была безумно злая, руки просто чесались, так хотелось дать пощечину. Но вовремя сдержалась. Я развернулась, и уходя громко хлопнула дверью, кажется оставив его в растерянности.

Как же я много раз успела пожалеть о том своем поступке. Я ненавидела его всей душой, но корила себя за свою несдержанность, за глупую гордость. За то, что не воспользовалась предложением, каким бы унизительным оно не было. За эти три дня я успела оббегать все инстанции, от банков и частных лиц, нелегально одалживающих денег, до благотворительных фондов. Я обзвонила всех друзей и знакомых, насобирав у всех понемножку, только двадцать пять тысяч. Во всех фондах мне сказали, что на такие срочные операции они денег не собирают. Я уже отчаялась, время истекало. Доктор уже несколько раз звонил, уточняя, собрала ли я нужную сумму, планировать ли операцию.

Я бы пошла еще раз к Николаю Петровичу, умоляла, и готова была бы перетерпеть все насмешки, если бы не была уверена что получу отказ. К нему эти дни зачастила Мариночка. Наверное, зализывает свое израненное самолюбие. Он по какому-то чуду меня не уволил, и только за это ему спасибо.

Я уже боялась телефонных звонков с незнакомых номеров. Это могли бы быть только с больницы. А с больницы звонят только в крайних случаях. И сейчас смотря на экран телефона, я понимала, что взять трубку нужно, но так боялась этого.