– Кто тебе ее продал?

– Разбирайся сам со своим коллективом, я обещал не сообщать личность того, кто мне ее продал.

– Кто этот человек?- Я уже орал, сдерживать себя не было никаких сил.

– Давай так: Я тебе говорю, кто мне продал информацию, и плачу тридцать процентов твоего гонорара за программу, а ты удаляешь все ее резервные копии, как было бы в случае ее продажи.- Я смотрел на эту гниду и тупо хотел разорвать его на части голыми руками. Я сейчас из принципа выброшу программу в интернет, чтобы только этот гад, на ней не нажился. Мне не важны были те тридцать процентов, а вот узнать имя крысы хотелось. Очень хотелось. Меня поимели, с помощью моих же сотрудников. Два месяца работы на ветер.

– Я подумаю над твоим предложением. А сейчас попрошу не задерживаться, а то ведь могу и не выдержать...- Я не стал уточнять, что я сделаю, если мое терпение все таки лопнет, но он не глупый парень, догадался, поскольку быстро поднявшись, вышел с переговорной.

Уже через десять минут служба безопасности в полном составе проверяла все возможные варианты утечки информации. Я требовал результата, вникая во все подробности расследования.

Уже к вечеру мне сказали имя предполагаемого преступника, вернее преступницы. Услышав его, я не поверил. Не поверил до такой степени, что заставил опытных сотрудников перепроверить все еще раз и более тщательно.

Я не хотел верить в ее вину, но факты на лицо. Так и не веря до конца в ее виновность, я позвонил Олегу и согласился на его условия, лишь бы услышать еще одно подтверждение, что это сделала именно она. Как он сказал: «это была твоя секретарша, Рита, кажется. Ты мало платишь, а ей нужны были деньги на лечение матери».

Я никак не мог свыкнутся с мыслью, что это она сделала, хотя все указывало именно на это. Она имела доступ, мне казалось, что она даже не понимает, с насколько важной и засекреченной информацией работает. Эти циферки и колонки, таблицы и нескончаемые дробные числа обычно девушек не интересуют. А она ведь не совсем обычная, я и раньше так считал. Только раньше это слово подразумевалось совсем под другим смыслом. Я видимо зря так легкомысленно верил в ее незаинтересованность. А главное у Риты был мотив - месть. Месть мне за унижение, которому я ее подверг. Да и деньги ей были нужны, реабилитация больной мамы после операции процесс не из дешевых.

Она ведь так и не знает, что я перевел деньги в тот благотворительный фонд на лечение ее матери. Да я никогда ей этого и не скажу. Сначала - не видел смысла выхвалятся, а теперь тем более - не хочу выглядеть на фоне всего этого полным лопухом, которого эта выскочка обвела вокруг пальца.

Операция прошла успешно. Мама пошла на поправку. И за последнее время я наконец-то вздохнула с облегчением. Всю последнюю неделю я приходила на работу на автомате, работала, не замечая и не вникая ни во что, и точно так же уходила, почти не помня как прошел рабочий день. Все мои мысли были с мамой. За выходные я отоспалась и наконец-то почувствовала себя нормальным человеком, готовым влиться в рабочие будни.

Утро было каким-то слишком напряженным. Дядя Толя на проходной как-то странно на меня посмотрел. И вместо обычного «Привет Ритка!», услышала сухое «Здрасти». Я слегка опаздывала, не то чтобы совсем опаздывала, но у меня не было моих запасных пятнадцати минут, чтобы успеть прийти до прихода Николая Петровича. И именно по этому я промчалась около дяди Толи со скупым « Здрасти - здрасти». Машка на удивление мило мне улыбалась со своего «пядистала королевы». Это было ну ни как не похоже на ее обычные «комплименты», по поводу моего внешнего вида. В ее глазах промелькнуло какое-то злорадство, что ли? И вот этому я как раз не удивилась.

Дверь в кабинет Николая Петровича была уже открыта. Я на ходу бросила сумку на свой рабочий стол и поспешила поздороваться и уточнить рабочие планы на сегодня. Как он меня услышал я не знаю, но я только поднесла руку к двери, еще даже не успев дотронуться, чтобы постучать, тут же услышала сухое «входи». Я вошла, остановившись в двери.

– Доброе утро! Сделать кофе?
– От утреннего кофе он никогда не отказывался. И я даже не знаю, почему каждый раз на автомате его спрашивала по поводу кофе. Но в этот раз он меня удивил.

– Не надо кофе. До обеда попрошу никуда не выходить. Перед обеденным перерывом зайдешь ко мне. Заданий пока никаких нет. Сиди и жди. Это все, можешь идти.
– Он все свое внимание обратил на монитор компьютера. Я, молча, вышла из кабинета.

В том, что что-то случилось, у меня уже не было никаких сомнений. Но что именно мне никто не сообщал. Служба безопасности сновала туда и обратно, искоса бросая на меня обвинительные взгляды. Через полчаса моего просиживания в ожидании обеда, зазвонил рабочий телефон. Звонил Ромка.

– Привет, Рита!

– Привет! Слышишь, Рома, а ты не в курсе что происходит? Какая-то шумиха, все шуршат, бегают туда-сюда. Никто ничего не объясняет.

– Ритка, молчи и слушай. Тут такое дело... из офиса кто-то... пи-пи-пи... Звонок сорвался. Я попыталась набрать еще раз, но телефон уже не работал. Отключили! Я начинала паниковать. Что мне не договорил Ромка? Я вытащила мобильный, попыталась набрать Ромку, но связи и здесь не было. Когда, через пол часа попыталась пойти в уборную, мне предложили на выбор сопровождение либо воспользоваться личной уборной в кабинете Николая Петровича. В туалет я не хотела. Да и не было чем туда ходить. С самого утра я не выпила даже чашки кофе, а когда представила, как буду идти в сопровождении конвоя, все желание куда-нибудь выходить пропало. Оказывается в коридоре, под дверью кабинета стоял человек из службы безопасности фирмы. Меня сторожили. Я была в шоке, меня как преступницу не выпускали никуда за пределы моего рабочего места. Было только пол одиннадцатого, но до обеда я просто ждать не могла. Я постучала в кабинет Николая Петровича.