Шрифт:
— Не знаю, не звонил, — признался я. У меня, как всегда, не было на телефоне денег. К тому же, если отец в реанимации, кто ответит?
Завмаг набрал батин номер:
— Здравствуйте. Это номер Константина? Как он там? Кто я ему? Я его родственник, — преувеличил Завмаг, мне это понравилось.
— Выписали из реанимации, говорите? Нужен уход? Понятно.
Как раз вышла мама.
— Ну, что он там еще? — спросил ее Завмаг, кивая на кабинет участкового.
— Все нормально, — улыбнулась мать. — Дедушка Кирилл помог.
— В каком смысле дедушка Кирилл? — удивился я. — Он же давно умер.
— Вот так и помог. Участкового совесть замучила. Признал, что несправедливо на папку моего навесили «хищение в крупных размерах». Вот сердце дедушки твоего и не выдержало такой несправедливости.
— Слышал об этом случае, — сказал Артем Артемович. — Загнали в гроб мужика, царство ему небесное!..
— В воскресенье, кстати, у дедушки нашего день рождения, — сказала мама. — Надо сходить в церковь, помянуть.
До сих пор за матерью я особой набожности не замечал. А тут.
Мама поехала на маршрутке в ПТО увольняться. Я поковылял домой. Не в школу же с такой физиономией!?
— Кир! — Я обернулся, меня догоняла Маришка. — Привет.
— Привет.
— Ну, что там? — она кивнула в сторону опорного пункта полиции.
— Нормально. А ты что не в школе?
— Сейчас большая перемена, — радостно сказала Маришка. — Вся школа жужжит про тебя и Амбала! Как ты его отделал.
— Да ладно.
— Ну, я побежала, — она сорвала веточку вездесущей сирени и помчалась в сторону школы, смешно запрокинув набок голову.
— Дура какая-то, — посмотрел я ей вслед и чего-то заулыбался. Разбитые губы мешали улыбке, но я весело пошагал домой.
Зазвонил телефон. Это был рыжий Дениска.
— Кир, привет!
— Привет, Дэн!
— Ну, ты как?
— Нормалек!
— Слушай, тут вся школа в шоке! Все перетирают, как ты Амбала мочил.
— Да ладно, Дэн. Ты-то видел, как это было.
— Да круто было! Ты вообще героин. Ну, пока!..
— Пока.
Я, кажется, загордился. Интересно, как там Ленка? Наверное, про макаронины мои уже не рассказывает! Я и сам начал верить, что действительно отмочил Амбала. Может, буду офицером спецназа!
Как мы с Денисом внесли свою лепту
В воскресенье хотелось поспать. Но мама разбудила.
— Константинович, мы же в церковь сегодня.
— Мам, ну это без меня.
— Как, без тебя? У дедушки Кирилла ведь день рождения, я ж говорила.
— Да не по кайфу как-то с синяком.
— И мне неудобно, — призналась мама. — А вдвоем — нормально. Очки черные наденешь.
Церковь в нашем поселке Лесостепном, который «ни к селу ни к городу», начали строить лет несколько назад. Я видел ее издалека. До купола строительство еще не дошло. Но службу там уже проводили.
Мама накинула легкий платок, и мне показалась такой необычно красивой — прямо мадонна какая-то. Я аж загордился ею.
— Мам, ну ты у меня красавица!..
— Да брось ты. Придумал. Лучше перекрестись, — и сама неумело это сделала. У меня и вовсе не получилось.
Во дворе на подмостках и весь в лесах стоял каркас купола. Мастера еще не все золоченые пластины прикрепили. Сегодня они не работали.
— Красиво. — с благоговением сказала мама.
— Да, классно, — согласился я.
Служба в недостроенной церкви шла в подвале. Сошли по ступеням вниз. Там был полумрак и не так чтобы красиво. Подвал же. Поп (ну, или батюшка, как там правильно?) был молодой и здоровый. Говорят, он служил в «горячих точках». Народу немного — старушки в основном.
И мы с мамой.
Священник мощным голосом читал молитву. Я вслушивался, но ничего не соображал. Глянул на маму — она буквально внимала. Ну ладно, это для нее, значит, нужно. Да и деда Кирилла, главное, помянуть. Пусть.
Ко мне подошла какая-то старушка и потихоньку тронула за плечо:
— Сними черные очки, — шепотом сказала она, — грех.
— Мне нельзя, у меня травма.
— Вижу, какая травма.
На наш шепот начали оборачиваться люди. «П-с-с.» Среди них я увидел классную — биологичку Наталью Анатольевну. Ничего себе! В платке ее трудно было узнать. Или мне показалось? Я быстренько выскользнул из церкви.
Во дворе увидел. рыжего Дениску.
— О, Дэн. Привет. Ты что тут делаешь?