Шрифт:
ЛЮБА. Молчите. Как вы могли думать, что после Мити я за этого гнома выйду.
ГНОМОВ. Я тоже свой половой вопрос с вами решать не могу.
ЛЮБА (поет).
Мы жили вместе. И тогда я Такой счастливою была… Теперь я только вспоминаю, Как жизнь моя была светла… Иную он избрал дорогу, Она влекла его сильней. И погасает понемногу Вся радость милых прежних дней. И он ушел. Теперь одна я, Навек одна. Всегда одна. Последний свет мой угасает, В душе ненастье, в сердце тьма. Последний свет мой угасает, В душе ненастье, в сердце тьма.МИТЯ (входит). Хорошо. (Свет загорается.) Я уйду. Но когда в театре сыграют мою пьесу, вы обо мне вспомните. Я еще знаменит буду.
Настанет время, когда Гномов прибьет на фасаде этого дома мраморную доску: «Здесь страдал и боролся с темнотой великий Митя Сизов». А рассказ о том, как вы, Анна Петровна, выгнали меня из дома, войдет во все хрестоматии, и, когда учитель грядущих поколений спросит, кто такая Анна Петровна Благовидова, школьники ответят: «Она была… (ищет в словаре, не найдя, закрывает) …стерьва».
САТУРН (с бумагой в руках). Вот. Получен запрос. (Читает.) «Ведутся ли в театре собеседования на темы общественного значения и вообще культурно-просветительные работы». Не желая краснеть за вашу неграмотность, я до прихода инструктора хочу лично приступить к просветительной работе.
СТАРАЯ АКТРИСА. Я по возрасту от принудительных работ освобождена.
САТУРН. Здесь не принудительные работы, а просветительные, без замены штрафом.
А вы куда?
ГРААЛЬ. Я не могу остаться. У меня эпидемия гриппа.
САТУРН. В порядке товарищеской дисциплины всякие эпидемии запрещены.
ПОМРЕЖ. Стыдитесь, товарищи. Я со своей стороны предлагаю, не откладывая в долгий ящик, назначить собеседование минута в минуту через полтора месяца и всех уклоняющихся…
САТУРН. Стой, стой. Мы сегодня беседовать будем. Ну, куда ты бежишь? В буфет? А в красном уголке посидеть не можешь.
ПОМРЕЖ. Сатурн Иванович, не красна изба углами, а красна пирогами.
САТУРН. Милый, не будь мещанином, оставь пироги буржуазии. Итак, приступим.
АКТРИСА. Сатурн Иваныч.
САТУРН. Ну, что еще?
АКТРИСА. Ко мне воры залезли.
САТУРН. Где воры?
АКТРИСА. Дома у меня, на квартире. Залезли и грабят. Я пойду.
САТУРН. Откуда же вы знаете? Что вы, в контакте с ними, что ли? Сидите.
ПОМРЕЖ (как бы глядя в окно, медленно). А вот и пожарные поехали… (Сатурну.) В ваши края заворачивают.
САТУРН. Что значит какой-то личный индивидуальный пожар в сравнении с пламенной эпохой, стоящей сегодня на повестке дня. Я говорю о французской революции. Это прекрасная тема, по поводу которой я предлагаю обменяться мнениями.
ТРАГИК. Против французской революции я ничего не имею.
ЮНОНА. Не понимаю, о чем здесь говорить. Я и так все наизусть знаю.
САТУРН. Знаете? Ничего вы не знаете. Назовите мне деятелей французской революции.
ЮНОНА. Какая невидаль. Пожалуйста. Мадам Сан-Жен, Две сиротки, Орленок{243}, Жанна д’Арк.
САТУРН. Стой, Жанна д’Арк… Жанна д’Арк была святая, а разве святая будет такими делами заниматься? Стыдитесь. Нет, уж лучше я сам сначала доклад сделаю.
Ну?
СТАРАЯ АКТРИСА. Предлагаю ограничить время докладчика тремя минутами.
ВСЕ. Правильно. Правильно.
САТУРН. Тише. Приступаю к докладу. Итак, французская революция — это великое и радостное событие — стряслась… во Франции… В один прекрасный день… вечером. Ну, вот, значит, так. Тамошний народ купал тамошних спекулянтов в этой… в тамошней Неве. Ну, вот… Я вам лучше по книжке прочитаю.