— О чём?

Очень аккуратно, так, чтобы она не начала орать, я медленно опустил руки ниже талии. — Когда я сказал, что ты выглядишь отлично? Я был не совсем честен.

— На самом деле ты так не думал?

— Нет. — Я провел рукой по её позвоночнику и, остановившись чуть ниже ее волос, прижался своим виском к её. — Сегодня ты красивая.

Ее мягкое дыхание согревало меня. — Спасибо.

Целовать ее было, наверное, как испытывать судьбу, но она была так близко и не отстранялась. Я так долго ждал, чтобы попробовать на вкус её губы. Сердце билось как сумасшедшее, в венах закипала кровь.

Эвери напряглась, когда мои губы коснулись ее щеки, и положила руки на мои бицепсы. Когда я приблизился к её губам, я почти чувствовал вкус шоколада.

— Эвери?

— Что?

Мой пульс стучал в нескольких частях моего тела. — Тебя никогда еще не целовали?

— Нет, — прошептала она.

— Просто для ясности. Это не поцелуй.

Прежде чем она смогла ответить, я прижался к ее губам своими. Это едва ли можно было назвать поцелуем, так, приветственный чмок, но от разряда, который прошел по моему телу, у меня перехватило дыхание.

— Ты поцеловал меня. — Эвери сжала пальцами мои руки.

— Это был не поцелуй. — Она вздрогнула, когда мои губы скользнули по ее. — Помнишь? Если бы мы поцеловались, тогда твоя поездка ко мне домой могла бы означать что-то более серьезное.

— А, — вздохнула она. — Хорошо.

— Это тоже не поцелуй.

На этот раз поцелуй был настоящим. Я следовал по контуру её губ, пытался прочувствовать их. Они были мягкие, как я себе и представлял, идеально подходили моим. Когда она наклонилась, издав еле слышный стон, во мне проснулась похоть, подпитанная чем-то более глубоким.

Это был ее первый поцелуй… Я подарил ей ее первый поцелуй. Этого у нас никто не сможет забрать. И не важно, что случиться через неделю или через месяц, этот поцелуй всегда будет только нашим. Первобытная мужская гордость взяла свое.

Ближе — я хотел быть ближе к ней, чувствовать её тело под моим. Я положил её на спину, не отрываясь от её губ. Она целовала меня в ответ, просто, немного неуклюже, но эта простота была чертовски сексуальна.

Из моей груди вырвался чувственный звук, и я всем телом хотел, чтобы этот поцелуй стал более глубоким, но я себя сдерживал, уговаривая ее раскрыть губы. Она вздрогнула подо мной, и я затрясся от этой нужды, которой никогда не испытывал раньше. Она разомкнула губы, и наши языки сплелись, делая поцелуй более страстным. Ее спина выгнулась, грудь коснулась моей, и тогда я понял, что пора бы сбавить обороты.

Оторваться от нее было самым тяжелым, что я делал за всю жизнь. Это казалось противоестественным, особенно, когда заканчивая поцелуй, я поймал зубами её нижнюю губу.

Мы оба тяжело дышали, глаза плохо видели. — Все ещё не поцелуй?

Облокотившись на спинку дивана, я поднял её. Я рассматривал её лицо, пытаясь углядеть хоть намёк на то, что ей не понравился поцелуй. Но увидел всё с точностью до наоборот. На щеках был румянец, в глазах читалось желание, а грудь поднималась и опускалась от учащенного дыхания.

Я потянулся к ней, обвёл пальцем её нижнюю губу и, наклонившись, сказал: — Нет, это был не поцелуй. — Я снова прильнул к её губам, глотая сладкое дыхание. — Это пожелание спокойной ночи.

— Девушку?

Я уставился в потолок моей спальни. — Да, мам, девушку.

Возникла пауза на другом конце телефона. — Леди?

— Да.

— Настоящую, живую женщину? — спросила она.

— Определенно не игрушечную или мертвую девушку?

Мама на меня шикнула. — Ты на самом деле привезёшь с собой девушку?

Я начал хмуриться. — Почему тебя это так удивляет?

— Ты никогда не привозил домой девушек, Кэмерон. Ты… подожди-ка. Милый! — Шорох прервал ее, а затем я услышал:

— Милый, Кэмерон привезет настоящую, живую девушку на День Благодарения! Можешь в это поверить?

— Нет. Не могу… что…?

— О, Боже, — простонал я, закрывая глаза. Может быть, это была плохая идея.

Теперь она сказала уже в трубку: — Твой отец спрашивает, не Эвери ли её зовут?

Я шлепнул ладонью по глазам. — Да, это она, но она просто подруга. Я серьезно, мам. Она просто подруга, так что не ведите себя как олухи, когда встретитесь с ней и начнете планировать нашу свадьбу.

— Это вроде как оскорбительно. — Обиделась она. — Я бы начала планировать вашу свадьбу, если бы ты привез ее домой на Рождество.

Я рассмеялся. — Я буду иметь это в виду.

После абсурдно потраченного времени впустую, убеждая маму, а затем папу, что Эвери действительно была просто другом, и чтобы они не доводили до греха и не заставляли меня придушить их, я положил трубку и бросил ее на подушку рядом со мной.