Как, откуда появилась иноземная печатающая машинка с новым, не битым шрифтом у рабочего - за такой вопрос "адвоката", вроде меня, могли послать по известному адресу. Не адвокатское дело выяснять путь прохождения машинки иноземного изготовления в "страну советов".

Желание выразить письменами мысли и чувства пришлось на время, когда "низы" без возражений-сопротивлений выполняли команду сверху:

– Отвечайте!

– Беся, когда хочется, но нельзя - как скоро умирает желание?

– У слабых духом желание умирает от единственного "цыц!", но смелые и упрямые не позволяют умирать желаниям до конца дней своих. Пиши: "страна советов" с чистой совестью и без смущения могла носить звание "страны допросов". Кто исповедовал вас? Чужаки-захватчики? Нет, перед чужаками проявляли образцы мужества, стойкости и героизма, принимали смерть, но не признавались, а перед "своими" и "нашими" каялись в несовершённых преступлениях.

– Какая по счёту "загадка русской души"? Верха не могли жить без исповедей подчинённых, но что искали в ложных признания неизвестно.

– Чего мною интересоваться, если и не лучше меня? Зачем меня допрашивать, посмотри на себя в зеркало, опроси своего беса и он ответит на любой вопрос, да и собственного беса можешь допросить с пристрастием!

Какую угрозу для "родного государства" представлял слесарь- электрик цеха нестандартного оборудования, какие опасные тексты мыслил во вред родному государству указательным пальцем правой руки на "Олимпии" немецкого производства? С семью классами образования, какими призывами мог обвалить первое в мире государство рабочих и крестьян малограмотный слесарь? При его-то "поносе мыслей и запоре слов" и ничтожной техникой работы на буквопечатающем устройстве? Шарит зрением не менее десяти секунд по клавиатуре в поисках нужной литеры, и найдя - бьёт по голове толстым указательным пальцем правой руки? Затем ищет следующую, нужную, но под палец лезет не та литера, что нужна и на бумаге в результате получается "очепятка"! Для предложения из трёх слов тратит уйму времени! Чисто техническая работа, но ведь "что хочешь сказать" никуда не делось.

Не для меня "Олимпия", низкая производительность, а потому никогда и никого не смогу оградить от карающей десницы закона".

– Нанял секретаршу с отличной техникой работы на машинке...

– Чем платить?

Неожиданное появление машинки без слов напомнило о болезни всех пишущих:

Позиция один: "понос слов и запор мыслей" - на выходе графоман,

вторая: "понос мыслей при запоре слов" не лучше.

– Помяни дарителя буквопечатающего устройства добрым словом, ибо агрегат с женским именем "Олимпия" с изящным шрифтом сказал:

– Поносная средина между словами и мыслями золотая, она из любителей стучать одним пальцем по клавишам буквопечатающего устройства иноземного изготовления и делает писателей. Позже, или никогда...

Глава четвёртая.

Песнь о родине. Визит соглядатаям.

К концу земного существования с ужасом осознал, что не люблю родину как любят многие герои в художественной литературе, ни разу не видел, чтобы художественная литература поминала родину малой литерой, но только с большой. Ни то, чтобы напрочь остыл-охладел в каких-либо позициях вроде "вот это в родине люблю, а это - нет", а полную потерю любви, что-то похожее на амнезию...

– Терять нечего было, не присутствовала любовь, не понимал, как можно любить то, чего не видишь и не осязаешь.

Любить мать, отца сестёр - вот они, келью люблю, монастырские улочки хороши, каждую минуту с ними, а родина туманное, невидимое и не осязаемое... слова.

В финале потерять последнюю ценность? Молодость по слабости разумения многое не понимает и позволяет не любить родину, юношескому слабоумию хватает объектов любви и без родины, но в старости с любовью родины должен быть идеальный порядок с полной раскладкой чувств по полочкам. Смут и шатаний у стариков в вопросе любви родины не должно быть, а ежели таковые появляются - причину отклонений следует искать на стороне. Мне проще: потерю любви родины сваливаю на бесовские происки.

– Вины в потере любви родины не вижу, адресуй гнев телевиденью, оно показывает шахтёров, коим владельцы шахт, ваши "добрые руСкие люди" не отдают заработанные гроши. Не имею возможности одновременно всем шахтёрам сказать:

– Согласны работать на хозяина из ваших всегдашних врагов, денно и нощно мечтавших покорить русский народ? Да, немец... Шахту иной сделает, ваши любимые и частые взрывы угольной пыли и метана со многими жертвами прекратит, водяной способ добычи угля, как в Европе, применит? Заработанное своевременно отдавать будет и не даст повод заявить в свой адрес:

– Живоглот проклятый!
– на деле боится бога, а вы дальше призыва "побойся бога" не идёте. Простит и забудет ваше прежнее слабоумие, когда поменяли старый уклад жизни и пошли "вперёд, заре навстречу, товарищи!" Крепко обломились, вернулись в старое, а житейское благополучие прежнее...

Инородец быт улучшит, из бараков столетнего возраста в нормальное жильё переселит. Ага, "без удобств во дворе", но с условиями как у себя. А, то, ведь, непонятное происходит: родина на всех одна, но разница вашего и хозяйского жития не соизмерима. Это хозяин обязан крепко и горячо любить родину, он с родины много имеет, но на родине не проживает и капиталы, что ему делаете, сын суки держит в закордонных банках.

– Куда тянешь, вражина!? Родина-мать ни причём, родина одна, любить родину должны одинаково, горячо и самозабвенно, не предавать мать, чтобы она с тобой не делала. Как предавать родину и на врага работать!? А петлю на шею не хошь!?

– Молодца, правильно, так держать! Не продаёте родину пока хорошую цену за "мать" не предложат. При купле-продаже, будь то родина, или отец-мать, важна цена, а как продать не имеющее цены? И родина не продаётся до поры, пока "труд на благо родины" в ином месте не оценят выше, чем на родине.