Шрифт:
Это абсолютно несамостоятельная организация. Она не представляет никакого практического интереса. Это совместный проект бывшего мэра и газовщика. Они проводили благотворительные акции. Или еще что-то. Уже при прежнем мэре они стали затухать. Без энергетической подпитки и внимания власти к себе они начали разваливаться. Сейчас они вообще никому не интересны.
Вторит ему и главный редактор местной телерадиокомпании:
Скорее всего, ассоциация имеет влияние только на самих предпринимателей, которые в нее входят. И на тех, которые вокруг нее крутятся. Реальной власти в городе они не имеют. Думаю, что будущего у них нет.
Столь же неопределенная судьба у Ассоциации борцов против обмана в ЖКХ. Эта ассоциация скорее только планирует начать свою работу; но уже сейчас понятно, что серьезных перспектив у нее нет.
Какие у нас борцы за территорию? У нас самые яркие фигуры – это борцы с ЖКХ. Сейчас они даже пытаются создать некую ассоциацию обманутых потребителей. У них есть предводитель, который готов ее возглавить. У которого, видимо, очень много свободного времени. Он ходит в суды от имени жильцов. Ассоциация еще не создана, но уже назначается собрание, куда приглашают всех горожан. Я бы не сказала, что это какая-то политическая компания. Это гражданская компания. Но особой перспективы у ассоциации я не вижу, —
замечает один из наших экспертов.
В то же время довольно успешным и достаточно эффективным оказалось неформальное объединение, названное «Офицерским собранием», инициатором создания которого выступил бывший начальник УВД, а ныне первый заместитель главы администрации города. В него он пригласил начальника милиции, прокурора, председателя суда, руководителя налоговой инспекции, директоров крупных предприятий; в него вошли и глава администрации города, и глава администрации района. На протяжении нескольких лет оно регулярно собиралось в неформальной обстановке.
Изначальная цель объединения – противодействие криминалу («Ребята, не бандиты должны управлять городом, а вы, руководители города и руководители предприятий»). Но фактически оно стало чем-то вроде неформальной организации местной элиты. По своим функциям и характеру коммуникации между членами оно несколько напоминает описанные Ф. Хантером элитарные клубы в Атланте, ставшие центрами обсуждения многих ключевых политических проблем. Как и клубы, собрание состояло из узкого круга людей; но, в отличие от них, оно не обеспечивало достижения консолидированных позиций его членов и выполнения принятых ими договоренностей, а некоторые ключевые темы (например, выдвижение кандидатуры на пост главы города) на этой площадке вообще не обсуждались.
Анализируя причины, лежащие в основе отсутствия ростков гражданского общества в городе, опрошенные нами представители местной элиты высказываются практически единодушно: в городе нет активных жителей, протестные настроения есть, но они не оформляются в сколько-нибудь цивилизованные формы. Так, в частности, считает заместитель главы администрации района:
Никаких зачатков гражданского общества в городе я не вижу. На территории города и района гражданских организаций нет, кроме Совета ветеранов. Основная беда в России не дураки и дороги, а отсутствие активности у простого, рядового населения. Есть ли в городе протестные настроения? Есть. Причем в городе градус закипания гораздо выше, нежели в районе… Такова реальность. И вряд ли она изменится в ближайшем будущем.
Продолжает эту мысль заместитель главы администрации города по социальным вопросам:
Активные люди есть, но их непростительно мало. Они стараются организовать пикеты, однако ни один протест не доводят до конца. Может быть, есть тихий протест тех, кто сидит по домам. Лидеров нет. К примеру, у нас есть огромная братия педагогов. Есть профсоюз, как и на каждой территории. Но они очень инертны. Им надо все принести на блюдечке. Сделайте нам! Дайте то-то и то-то… А вы сами? Нет, только добавьте, дайте, улучшите, а мы будем вас критиковать.
Отсутствие гражданского протеста, по мнению директора завода народных промыслов, отрицательно влияет на городские власти, которые в сложившейся ситуации чувствуют себя вполне защищенными от недовольства населения и не стремятся исправлять свои собственные ошибки:
У нас нет гражданских организаций. Я этому сам удивляюсь. У нас столько способов поднять протест населения… Тут у нас 2,5 месяца в целом микрорайоне не было горячей воды. Так выступили только два старичка, да и то тихо. А в другом городе в похожей ситуации мэра застрелили. Я вообще не понимаю, как тысяча людей живет без горячей воды и не ропщет на власть. Оппозиция обязательно должна быть. Зачем бунты? Чтобы скотина не засиживалась. А у нас в городе вся оппозиция подавлена. Она и не проявляется. Поднять людей против главы администрации займет всего шесть секунд. Тогда бы он стал что-то делать. Но так как никто не возникает, то многое и не делается. У него коттедж, у него – газ включил, и вода всегда есть. Как и у меня.
В числе участников локальной политики в городе X наши респонденты называли и представителей силовых структур (МВД, ФСБ). Формально последние являются деполитизированными структурами государства; однако в реальности деятельность их представителей может существенно влиять на отношения внутри локального сообщества.
Представители городской элиты особо отмечают тот факт, что два бывших начальника УВД работают на руководящих должностях в городской администрации X; при этом, как уже отмечалось ранее, один из них стал инициатором и лидером неформального объединения, в которое входят многие влиятельные персоны города. Во многом именно поэтому между администрацией и силовыми структурами сформировались тесные (персональные) связи, укрепляющие авторитет и потенциал влияния силовых структур. Кроме того, последние достаточно активно используются для воздействия на бизнес.