Но мысль о том, как она будет уничтожена по моей вине, что касается её разума и тела...

Чёрт, от этого меня пробирает дрожь.

Когда я пою свои строки, мой рот активно наполняется слюной.
– Бархат затерялся на коже твоих костей, бархатные дорожки ведут только к камням. – Со всей силой душевного напряжения, я направляю тепло из глубин своей души прямо к голосу. Мои джинсы стали узкими от волнения. Мне нужен отзыв Лолы. Мне он нужен настолько сильно, что я ощущаю пульсацию в зубах.
– Нежная любовь, последняя любовь, ты будешь пылать для меня ...

Вот оно: протяжный звук её оплошности. Её фальшь - это песня для моего сердца, которая пролетает сквозь меня, как птичка с обещанием. Никто не замечает этого, но меня пробирает дрожь от такой необходимости. Боже, неужели я настолько облажался, что я нахожу радость в том, чтобы затронуть её единственным доступным мне способом? Ласкать её своей песней, пока она не сломается?

Да, я болен. На самом деле. Я сжимаю микрофон и позволяю музыке затихнуть на незаконченной песне. Пока я наблюдаю за Лолой, мой лоб разглаживается. Всё внутри меня, самые потаённые уголки, были скользкими и покрыты морщинами.
– Вот поэтому я говорю Бренде, что нам нужно максимально дозволенное нам время.
– Поэтому мне нужна каждая чёртова секунда, что я могу заполучить, с тобой, Лола Купер. Всё остальное- пустота.

– Прости, - шепчет она, нервно пробегая пальцами по волосам. Снова и снова она играет с длинными прядями. Она почти ничего не делает для того, чтобы усмирить свои локоны.
– Мы можем просто попробовать ещё раз?

Мои брови близко сходятся на переносице.
– Ты уверена, что это не будет напрасной тратой времени?

– Дрезден!
– огрызается Портер, хватаясь за шею.
– Блядь, мужик. Так каждый раз. Просто успокойся, ты же знаешь, что она может это сделать.

– Я не знаю, твою мать.
– Это ложь. Она может сделать это, если я не буду петь прямо до самых клеточек её кожи. Я намеренно заставляю её совершать ошибки. Чёрт, чёрт, чёрт, я так сильно переживаю из-за этого. Наклонившись, я хватаю очередную бутылку воды, чтобы скрыть свою эрекцию.
– Снова, так снова.

Я могу делать это вечно.

Все вопросы, касаемые моего обещания вчерашней ночью, пропали сами собой. Я сказал себе, что сделаю Лолу своей, сделаю всё для того, чтобы заявить на неё свои права. Если я должен начать с её навыков, с контроля над тем, как она выступает, тогда я сделаю это. Я - монстр.

И мне плевать на это.

Следующая песня Black Grit (прим. "чёрный песок"). Лола знает её достаточно хорошо. Она хорошо справляется, пока я пою. Один раз она даже умудрилась посмотреть мне в глаза и не пропустить ноты. Она понятия не имеет, что я раскусил её. Мне бы хотелось заглянуть в её голову. Обвиняла ли она себя? Нервы? Я не видел, чтобы она кусала себя сегодня, но я не могу быть до конца уверен в этом.

Если она использует боль, чтобы держать своё тело подальше от меня, что тогда?

Переполненный энергией, я со всей силой, что есть в моём горле, перехожу к припеву. Это может привести к тому, что вся сцена перевернётся вверх дном, я буду исполнять это для такой огромной толпы, что вы можете затеряться в ней на несколько дней. Сейчас я направил всю эту волну на одну девушку. У Лолы нет ни единого шанса.

Если бы не ремень на шее, она бы выронила свою гитару.

Остальные участники группы выражали своё недовольство. Внутри я был наполнен восторгом.

– Иисус, - вздохнул кольт. Прижав бутылку с водой к своему лбу, он искоса глядел на меня.
– Послушай, я должен сказать ... может, мы не должны были так поспешно выгонять Джонни.

Мой желудок скрутился, как кобра. Приступ боли пронзил мою шею: я слишком резко отвернулся от Лолы, чтобы посмотреть на своего барабанщика. Дерьмо, что я творю? Степень всей ясности была холоднее, чем глубины океана. Я, нахрен, саботирую свою собственную группу. Несмотря на своё же обещание, моё желание, мысленно ... я принимал тот факт, что я был в полнейшей неразберихе. Но она нужна мне, и только таким путём я могу заполучить её. Единственная возможность добраться до самых её глубин, на которые никто не имеет права, о которых никто даже не смел мечтать.

Но стоит ли игра свеч?

Сражаясь с испорченной половиной самого себя, которая желала оказывать влияние на Лолу, я посмотрел на Кольта и Портера. Моя группа, парни, которые были рядом со мной на протяжении четырёх лет. Парни, которые знали меня с лучшей и худшей стороны. На самом деле, не самую худшую.

Лола понимает это.

Это - не выход. Если я продолжу в том же духе, то мы потеряем всё. Как я могу удержать Лолу рядом с собой, когда группа развалится, если мы провалимся на сцене и потеряем всё? Наблюдая за темноволосой девушкой, я провожу языком по нижней губе.
– Нет. Я сделал правильный выбор. Она может это сделать.
– Лола присела, сгорбившись.
– Ещё раз. Играем заново.

На этот раз я держал себя в руках. Я не пытался сделать так, чтобы она сбилась с нот. Я приложил все свои усилия, чтобы контролировать свою потребность в том, чтобы прочистить ту часть её мозга ... и мне удалось это.

Когда последний аккорд разнёсся по комнате, я оглядел свою группу. Их облегчение, их волнение были заразительны.
– Видите?
– я одарил Лолу небольшой улыбкой.
– Я знал, что у неё получится.
– Мне нужно, чтобы она могла сделать это.

И мне необходимо моё влияние на неё.