– Стоять, гражданин! Ни с места! Кто вы и откуда, немедленно представьтесь!

Капитан остановился и поднял руки, на одной из которых глупейшим образом болтался щит. На лице его расплылась улыбка - он был рад, что хотя бы видит людей - живых, из плоти и крови.

– Капитан полиции, Дмитрий Белкин. Удостоверение в правом кармане моей куртки.

Усатый подошёл и, не сводя с него пистолет, достал документы и стал их проверять.

– Хм, действительно, - сказал усатый, показывая их другому, помоложе.
– Кажется, не липа.
– А чего это у Вас за щит на руке?

– Оборонялся тем, что удалось достать, - сообщил капитан.

– А, тогда понятно. Держите, - усатый возвратил документы Белкину.
– Видите ли, капитан, у нас есть приказ, в связи с внезапно возникшими в городе беспорядками, установить здесь заграждение и оборонять его до прихода подкрепления.

– Но как оборонять?
– изумился капитан.
– Вы хоть знаете, как бороться c этими...э...

– Всё под контролем, капитан, - сказал усатый, - У нас достаточно оружия, мы можем отразить нападение любых, даже самых опасных радикалов...Что с Вами?

Белкин, который и, правда, стал вдруг белым, как простыня, вдруг заорал и бросился к ближайшему омоновцу:

– Да вы же ничего не знаете! Ничего не знаете! Как вы будете с ними биться? Как?

Он швырнул щит себе под ноги и стал прыгать на нём как полоумный, со сжатыми кулаками.

– Вы все погибнете! Все погибнете! Идиоты! Все до одного!

– Капитан! Капитан! Что вы делаете!
– закричал усатый, - Ребята! Он невменяемый! Хватайте его!

Молодой омоновец и ещё несколько бойцов кинулись на Белкина.

– Что это с ним?
– спросил молодой у усатого, когда Белкина повалили на живот и защёлкнули наручники на заломленных руках.

Усатый пожал плечами. Капитана подняли двое омоновецев и поставили на ноги.

Тот, казалось, впал в забытье. Он бормотал что-то бессвязное и страшно вращал глазами.

– А, я, кажется, понял, - сказал молодой.
– У него же голова разбита, - молодой омоновец показал на кровавую вмятину на затылке капитана.

– Да, - согласился усатый, - Теперь я и сам вижу: кто-то над ним хорошо поработал.

– Куда его теперь?

– За нами стоит скорая помощь, ведите его туда.
– распорядился усатый.
– Пусть перевяжут и дадут каких-нибудь успокоительных. Но наручники не снимайте. Мало ли что он ещё выкинет. Похоже, его хорошо тряхонули, так что может быть буйным.

Антон открыл почтовый ящик, прочитал входящие, потом подумал и стал писать новое письмо:

'Компания ГосОил

Одел экономики и контроллинга

Уважаемая работа!

Все эти дни я совершенно по тебе не скучал!

С уважением,

Младший менеджер

Антон Пункин'.

Он дописывал последние слова и собирался нажать кнопку 'Отправить', когда дверь в кабинет открылась, и внутрь кто-то зашёл. Краем глаза Анон увидел малиновый костюм Анна Валерьяновны.

'Странно, чего это она сама ко мне пришла, она же сказала, что вызовет,' - подумал Антон и потянулся мышкой к кнопке 'Отправить'.

Анна Валерьяновна странно, хрипло дышала, и от неё пахло гнилью.

'Что это с ней?' - подумал Антон.

Но что ещё хуже, Анна Валерьяновна зарычала.

– Не рычите на меня! Я, конечно, понимаю, что я уже уволен, но...а-а-а... Анна Валерьяновна - зомби!

Антон схватил то, что первое попалось под рукой - приз 'Лучший сотрудник' - и гвозданул им по морде чудовищу.

Анна Валерьяновна схватилась руками за лицо и отвернулась.

– Ой, извините, я не специально! Мне только показалось, что вы зомби!
– Антон вскочил, все так же держа статуэтку в правой руке.

Он склонился над бедной женщиной, но та тут же бросилась на него, зыркая желтыми глазами и скрежеща зубами.

– А-а-а!
– завопил Антон, размахивая тяжелой статуэткой. Он нанёс два или три удара и остановился.

Анна Валерьяновна лежал в углу, на животе, у шкафа с распростертыми руками, без признаков жизни.

'Спокойно, Антон! Спокойно! Ты только что совершил убийство. Но это убийство в состоянии эффекта. Тебя оправдают! Оправдают!' - успокаивал он себя.

Но как все только что состоявшиеся убийцы, Антон не мог рассуждать хладнокровно и стал лихорадочно заметать следы. Он поднял тело Анны Валерьяновны и поместил его в шкаф, затем схватил статуэтку и бросился в коридор, к лифту.