Поведение Везувиана вызывало недоумение. Никогда и ни к чему он меня не принуждал, считая, что я в состоянии принимать решения самостоятельно. Если же мои действия были далеки от правильных, он сначала позволял совершить ошибку, не выходящую за рамки, а потом вызывал к себе для беседы. Именно для беседы, а не наставлений и нравоучений. Очевидно, творилось что-то странное и далекое от моего понимания. И прежде чем что-то делать или спрашивать, следовало сначала вообще понять, что именно. Возможно, он желает меня от чего-то уберечь.

Почти час лорд-директор наставлял меня в приказном порядке по поводу всех принятых правил. Везувиан говорил, я лишь кивала головой. Все это было мне известно, и Виан об этом прекрасно знал. Как и то, что я не отступлю от правил ни на шаг, если только на горизонте не покажется мачеха. Конечно, оставались еще мои извечные академические обидчицы, но я торжественно поклялась отомстить им за все позже. Конечно, Везувиан от этого нахмурился, но как говорится, из двух зол выбирают меньшее. И должна же будущая злая ведьма хоть кому-то мстить. В честь праздника брат отпустил меня без дальнейшего разбора моих провинностей, предварительно залечив часть ссадин. Платья могли скрыть побои и синяки на руках, шеи и груди, но вот спина на всех была открытая, согласно последней моде, и от следов на ней необходимо было избавиться.

Выйдя на улицу, я обреченно выдохнула, не в силах поверить, что все это не сон. А так хотелось, чтобы это оказался именно он. Странный, непонятный, хоть и весьма реалистичный. Как и большинство моих снов, но не этот. Для верности я даже ущипнула себя, чтобы ощутить реальность.

Мы были на нейтральных территориях, которые расположились на островах Верст и Грана. Здесь когда-то была тюрьма, куда ссылали преступников и прокаженных с семнадцати обитаемых островов архипелага. С годами жители начали создавать здесь семьи, строить дома, развиваться, а потом восстали против тюремного режима и построили свое независимое государство. Здесь были рады всем. Здесь не было короля, только Совет Правления, который вполне справлялся без участия венценосного правителя. Не было тут и титулов, только иерархическая лестница согласно заслугам, знаниям и умениям. Единственное, что сохранилось напоминанием о монаршем строе, это обращения лорд и леди, или господин и госпожа. А Академия и вовсе походила на отдельное государство внутри другого, чья территория была размером с деревню, что вполне логично, если учитывать количество проживающих учеников и персонала и почти полную независимость от всего остального мира. По крайней мере, так казалось. Чего стоят только пять общежитий по каждому из отделений и отдельное для преподавателей, семь учебных корпусов и одно административное, собственное хозяйство и несколько подшефных мастерских, три тренировочных поля, конюшня и еще много чего. А весь периметр территории был обнесен белым каменным забором, дополненным волшебной оградой. В общем, все, что необходимо для жизни и учебы в целом. Эдакая деревенька закрытого типа для детей и приглядывающих за ними взрослых, с возможностью выхода на свободу на каникулах и выходных. И то не всегда. Так что кое-что от тюремного режима все же осталось. Здесь мы все были одинаково равны, но мало кто знал настоящее происхождение других учеников, так же как и обстоятельства, и причины, благодаря которым они в ней оказались. Некоторых учеников здесь прятали инкогнито, некоторых, как меня, отослали, некоторые осиротели.

Добравшись до своей комнаты, я с блаженством растянулась на кровати. Соседки шумно собирались, ушивая платья, завивая кудри и просто переговариваясь.

– Руби, давай помогай!
– расчесывая Нефриту, Иолита была просто в бешенстве и пыхтела от натуги.

Эта маленькая задорная ведьмочка, пожалуй, была самой жизнерадостной из нас четверых. До ее появления три года назад мы с соседками только и делали, что учились и сидели, каждая в своем углу, но стоило ей к нам поселиться, как комната наполнилась весельем, пустой болтовней и смехом. Я даже завидовала, как легко Иола находит контакт с людьми. Иолита уже кружила голову нашим парням, просто взглянув на них из-под пушистых ресниц своими фиалковыми глазками, а то и нарочно демонстрируя свою красивую тонкую шейку, тряхнув темно-фиолетовыми волосами с проблесками синевы.

– Иола, дайте мне выспаться перед этим балаганом, - отозвалась я.

Показалось, что кто-то выключил в комнате звук. Но нет. Просто девчонки замерли в изумлении.

– Ты идешь?
– возмутилась рыженькая Сердолика.
– Ты же... А как же...

– Все вопросы к лорду-директору.
– И я уткнулась в подушку, повернулась к ним спиной, мечтая наконец-то поспать.

Конечно, хоть мы и считались злыми колдуньями, но все же девчонки это все не со зла. Просто из-за постоянных наказаний все события обходят меня стороной. Обычно я сижу в гордом одиночестве в комнате или в каком-нибудь укромном уголке, учусь и читаю. Мне удалось только немного вздремнуть, потому что Лика и Рита пустились в обсуждения предстоящего приема нарочито громко. Еще громче они обсуждали короля. Каков он, сколько ему лет, как обратить на себя его внимание. И что делать с его дочерью, если они все же поженятся. Ну да. В нашей комнате глупых не было.

Я думала. И много. В частности над тем, почему Виан заставляет идти на прием. Кроме надежды на то, что Морион все же обратит свое внимание на меня, особо видимых причин не было. Да только в это вообще никто не верил, включая меня саму.

– Ру, вставай!
– трясла меня за плечо Иолита.
– Руби, лорд-директор приказал всем желающим посетить вечер ждать его в столовой!

Волшебные слова о приказе брата, заставили перестать прятаться под одеялом от слишком озорной подруги и все же подняться. Нехотя, подошла к умывальнику и взглянула на отражение в зеркале. Опухшие от хронического недосыпа малиновые глаза непонимающе уставились в ответ. Бледная, почти белая кожа казалась натянутой маской, темно-малиновые волосы сбились в колтун.

– Да, - протянула Нефрита, постукивая расческой по ладони, - за час мы не управимся.

– А я говорила, что пока спит ее чесать надо!
– в отражении я увидела, как ко мне приближается Сердолика с недобрым прищуром.

– Девчонки!
– подняла я руки, признавая полное поражение перед ними, ибо наперед знала, что сейчас мою голову будут макать в холодную воду.
– Я сама!

Все еще погруженная в собственные мысли, судорожно проводила себя, по словам Иолиты, в более "товарный" вид, чем обычно. Достав из сундука под кроватью одежду, позволила подругам сделать выбор за меня, пока сама собирала волосы в высокий хвост, а потом заплетала в косу. Сердолика выбрала для меня не пышное черно-красное платье, расклешенное от колена, с сильно открытой спиной и воротником-стойкой под самый подбородок. Особенно поражали рукава из черного кружева, которые скрывали все синяки. Нефрита, облаченная в темно-зеленый наряд, умело и ловко подводила мне глаза и ресницы. Лита старательно придавала обычной тугой косе объема и воздушности, а потом вовсе сделала нечто невообразимо красивое, создав из этого высокую прическу с обилием шпилек. Когда же они подвели меня к шкафу, чтобы продемонстрировать свои труды в большом зеркале, я чуть не заплакала. Никак не удавалось поверить, что оно показывает именно меня. Конечно, в первый мой выход в свет, мачеха расстаралась на славу, густо накрасив и натянув на меня невероятно тяжелое и пышное платье. Но и тогда, я не верила, что это я. Да и под тонной косметики мое лицо моим и не являлось. А вот сейчас, это была я и не я одновременно. Лицо мое, но наряд... вместо привычной мантии, рубахи и юбки или брюк, на мне было настоящее произведение искусства.

Прием должен был проходить в большом актовом зале в административном корпусе. Учеников сюда пускали крайне редко. Только по случаю выпускного бала, и вот на такие приемы. Мраморный пол, идеально отштукатуренные стены, выкрашенные в бледно-синий цвет, малахитовые колонны с позолотой, поддерживающие потолок с лепниной и фресками. Большие витражные окна с тяжелыми портьерами, кушетки на резных ножках вдоль них, несколько обитых бархатом кресел. Все это придавало обстановке особую торжественность. В дальнем углу расположились наши лучшие в музыке ученики, играя тихую и приятную мелодию.