Я осознавал, что Ашур-Кай требует, чтобы я вернулся, и предупреждает, что «Тлалок» под обстрелом, что я рискую всем. И осознавал, что мне нет до этого дела. Когда тебе остается лишь месть, цена не имеет значения.

Звук ломающегося керамита — душераздирающий стон металла, за которым следует звонкий треск. Звук, с которым разрывают на части живого человека — сочный щелчок, похожий на хруст сырой древесины. Стоит один раз услышать эти звуки, и их уже никогда не забыть.

От воина остались лишь истекающие кровью куски, и черная на фоне серого тень сделала первый шаг. Подкованное железом копыто раздавило голову умирающего бойца, расколов шлем на пурпурные обломки и растерев грязь по палубе.

На пол у меня под ногами шлепнулась груда влажного, трепещущего мяса. Я не вслушивался в бредовые полумысли ослепленного болью мозга. Мой взгляд был прикован к тени в дыму, которая развернулась ко мне.

— Хайон! — прорычал Оборванный Рыцарь.

С его клыков свисали нити слюны, а раскатистый голос звучал как вслух, так и у меня в сознании.

— Я тебя вижу, Ткач Душ.

«И я тебя вижу, демон».

Сквозь дым, сопровождавший появление демона, я смутно видел, как Дети Императора отступают к дверям и занимают позиции для стрельбы. Через считаные мгновения они бы залили комнату огнем из болтеров, а я был не в силах долго нас прикрывать.

«Уничтожь моих врагов», — мысленно приказал я Оборванному Рыцарю.

Громадная рогатая голова повернулась, неторопливо оглядывая зал. Раздался хохот, и воздух, которым мы дышали, стал жарче. Веселье существа ощущалось как непереносимая тяжесть, давящая на мой разум. Оно едкой щелочью проедало мозг. Мне доводилось выдерживать психические атаки, куда менее отвратительные по ощущениям.

— Сперва освободи меня, — проворчал демон.

«Повинуйся мне, — ответил я со всем спокойствием, на какое был способен. — Иначе я уничтожу тебя».

Не знаю, поверил ли он, что я на это способен, или просто Дети Императора не оставили демону выбора, открыв огонь, — но возвышающаяся над нами тень резко развернулась, и на ее месте остался лишь клубящийся дым.

Я не мог разглядеть бойню за пляской нечеловеческих теней в угольной дымке. Заполнявшее комнату черное марево пахло горящим деревом и сожженной плотью. Оно было настолько густым, что заслоняло обзор, и вздымалось в такт ярости Оборванного Рыцаря. До меня доходили лишь фрагменты схватки: я слышал приказы по воксу, рев болтеров, бьющихся в стиснутых кулаках, осиное гудение силовых клинков. Слышал, как взмахи тяжеловесного меча стремительно рассекают воздух, слышал резкий треск раскалывающегося керамита и хрип умирающих, чья гордость не позволяла им завопить в голос.

Все это длилось не дольше дюжины ударов сердца. Потом донеслись булькающее рычание и приглушенный рев, за которыми, в свою очередь, последовало жадное чавканье. Дым постепенно редел.

Оборванный Рыцарь сидел среди мертвых — в общей сложности там было восемнадцать воинов, — запрокинув свою увенчанную рогами голову к потолку. Сдавленно ворча, демон целиком заглатывал огромные куски плоти и силовой брони. Узловатые черно-красные руки, полностью состоявшие из суставов и костей, тянулись к очередной порции еще до того, как предыдущий деликатес успевал провалиться вниз.

У нескольких трупов из разорванных трубок в сочленениях доспехов сочился коктейль синтетических стимуляторов. Демон использовал четыре тела в качестве трона.

Я наблюдал за тем, как Оборванный Рыцарь целиком поедает голову, плечо, руку и позвоночник воина. Существо глотало, давясь, но так ни разу и не прибегло к помощи зубов, чтобы разорвать пищу на части.

Леор напрягся, крепче сжав топор. Ему уже случалось видеть демонов, целые тысячи, однако мало столь могучих и с такого близкого расстояния, да еще и не вступая с ними в бой.

— Не надо, — тихо произнес я.

Привлеченный моим голосом Оборванный Рыцарь резко развернулся и уставился на нас сверху вниз. Его клинок был воткнут рядом как победное знамя. Оружие пробило живот одного из воинов, пригвоздив еще живого легионера к полу.

— С тобой никого нет, кроме этого брата, Хайон? — влажно прорычал демон. — А где белокожий пророк? Где чужая, чье сердце бьется по твоей прихоти? Где маленький перевертыш?

— Они неподалеку.

— Ты лжешь. Здесь лишь два духовных огня, имеющих хоть какую-то ценность — ты да он. — Демон растянул безгубую пасть в улыбке, обнажив потрескавшиеся желтые клыки, и ткнул лапой в мою сторону. — Человек, который намерен быть моим господином, но скован памятью, железом и ненавистью.

Когтистая длань передвинулась, нацелившись на Леора.

— И человек с машиной боли внутри черепа, носящий ошейник Мессии Крови. — От твари исходили жаркие, давящие волны веселья. — Такие грозные воины.