– Вера, - негромко сказал он.
– Что с тобой?

– Ничего, - девушка приклеила на лицо улыбку, но как ни старалась, всё равно было видно - фальшивка.

– Ничего, или ничего хорошего?

– Вот пристал! Ничего хорошего, - в голосе Веры явственно прозвенел металл.
– Блин, вопьётся, как пиявка, и всё вытянет... Знаешь, от чего меня особо плющит? От того, что я, такая "умная и красивая", нафиг никому не нужна ни в каком качестве, кроме геймера с задатками хакера, да подопытного кролика с, как тут недавно высказался один местный дуремар, "привнесенными латентными особыми способностями". Урод! И все это от того, что делать ни хрена не умею, кроме как по клаве стучать, материться и носы на пол девятого сворачивать. И ещё создавать проблемы окружающим. Если твои кореша из этой гоп-конторы захотят разобрать меня на запчасти, чтобы выяснить, какая хрень завелась в моих мозгах, я не против. Нехай разбирают. Можно даже обратно не собирать, никто по мне плакать не станет. Ясно?

– Нет, не ясно, - упрямо заявил Антон.
– Ты высказалась? Тогда послушай, что я тебе скажу. Выкинь из головы эти глупости. Тебе двадцать три года, жизнь, считай, только началась. А учиться никогда и никому не поздно.

– Твои бы слова да Богу в уши, - криво усмехнулась Вера.

– Вера, - почти умоляюще проговорил Антон.
– Солнышко... Я в жизни не поверю, что ты никогда не мечтала о чём-то лучшем.

– Это было давно, - сказала Вера, привычно пропустив мимо ушей обращение, которое, как она считала, в отношении нее могло быть лишь фигурой речи - и ничем более.

– Кто тебе мешает исполнить свою давнюю мечту? "Волчица"?

Девушка вздрогнула, попыталась выдернуть руку... и вдруг замерла, прислушиваясь к себе.

– Похоже на то, - сказала она, немного помолчав.
– Но мне от этого не легче. Видишь ли... Я бы в самом деле плюнула на всё и свалила бы в Днепр. Или ещё куда-нибудь. Но там не будет тебя. Что для меня, хотя это и глупо, имеет значение.

– Вера, я... давно хотел сказать... В общем... Я люблю тебя.

– Я знаю, Антон, - тихо ответила Вера.
– Не слепая ведь. Только пока онасо мной, у нас ничего не получится.

Она медленно высвободила руку из внезапно ослабевших пальцев Антона, и пошла к выходу. А сам Антон оторопело смотрел ей вслед. "Пока она со мной..." В этих словах было больше печали, чем в любых слезах. А Вера, как ему казалось, давно и прочно разучилась плакать. "Железная девка". Так однажды отозвался о ней Одинов. Но и железо ломается, плавится, ржавеет...

"Чего ты стоишь, дурак? Варежку разинул, сейчас ворона влетит, - выругал он сам себя.
– Если сейчас дашь ей уйти - всё!"

Он догнал Веру уже в коридоре, почти у двери её комнаты. Девушка, заслышав шаги, обернулась... В глазах - испуг пополам с несмелой радостью. И ещё что-то, отчего "крышу" у Антона "снесло" окончательно.

– Вера, - он произнёс её имя как какое-то заклинание.
– Верочка...

– Слава Богу, - Вера робко, неумело прикоснулась пальцами к его щеке.
– Я устала быть сильной, Антон... Хороший мой...

О камерах слежения в этот момент никто из них не вспомнил. Но дежурный, которому компьютер выдал тихий сигнал о неожиданной активности в помещении на одном из подземных этажей, бросив взгляд на монитор и, идентифицировав виновников срабатывания датчиков слежения, сразу понял, в чём дело. И камеру там отключил. Вопреки всем и всяческим инструкциям. Не зная, что при таких его действиях автоматически срабатывает дублирующая система. Ибо любовь любовью, а безопасность превыше всего! Ибо Братство вело войну и потому сантименты могли позволять себе лишь отдельные его члены, но не вся организация как целое.

78. Москва, Штаб-квартира РЕОЛа.

Самолюбие, уязвлённое постоянными наездами индуса, жаждало мести. И, если сейчас не случится ничего непредвиденного, то он, Евгений Таманский, будет отомщён. Он не привык никого возить на шее, и впредь не собирался. Как Рамдирсингх до сих пор этого не понял? А может, и понял, только почему-то был уверен, что сможет управлять им, Таманским, по своему усмотрению, совершенно не считаясь и даже вопреки его собственной воле и намерениям.

"Ничего, - думал Евгений.
– Тайсман тоже строил из себя крутого джедая, пока я ему ксерокопию документов на стол не положил. А Торрес молодец, хоть и сволочь. Не подвёл с бумажками. Димка... Ну, этот всегда ищет того, кто сильнее. Если я покажу силу - пойдёт за мной. Остаётся таинственный "Дух", но теперь его голос ничего не решает. Рамдирсингху директором РЕОЛа не бывать, и точка".

Кабинет оказался достаточно просторным, чтобы вместить десять человек. Тайсман привёл троих коллег-австралийцев, Рамдирсингх - двоих индусов и переводчика. Таманский спокойно - он сегодня был на удивление сдержан - разместил всех гостей и, как ни в чём не бывало, занял место во главе стола. Как ни крути, а пока здесь директор все еще он. От его внимания не укрылся хмурый вид Тайсмана и слегка растерянные лица австралийцев. Видать, коллега-соучредитель уже объяснил им ситуацию. Терминал "Духа" включен, значит, тоже сидит и внимает. Сюрприз ходячий. Дмитрий явно не может взять в толк, почему его друг Женя такой уверенный в себе. Сидит, смотрит, ни дать, ни взять, пытается решить этот ребус. "Вот теперь поглядим, кто тут хозяин".

– Господа, - Рамдирсингх заговорил по-русски, несмотря на то, что большинство присутствующих были англоязычными. Видимо, сказалась давняя привычка.
– Всем вам было отослано письмо, объясняющее причину нашего сегодняшнего расширенного заседания. Полагаю, все ознакомились с его содержанием?
– никто не возразил, и он продолжил: - Если у кого-то есть вопросы, можете их задать.

– У меня сразу организационный вопрос, мистер Рамдирсингх, - хмуро проговорил Тайсман.
– Я так понимаю, с подачи мистера ...анонима, - кивок на включённый терминал, - вы собираетесь поставить на голосование вопрос о целесообразности пребывания мистера Таманского на посту директора РЕОЛа?