– Так точно! Спасибо вам, герр полковник.

Тот сделал еще один шаг. Повар, услышав про отпуск, пожелал выглядеть как можно лучше.

– Ну а я – истинный солдат. Я сражался под Верденом!

– Старая гвардия не ржавеет. Поздравляю вас, гренадер. И где ваша семья?

– В Пруссии, в Гамбурге и в Дрездене, герр полковник.

– Хмм, в Пруссию, естественно, вы уже не доберетесь, в Гамбург ехать страшно, потому что город все время бомбардируют. Я выпишу вам приказ на выезд в Дрезден, туда, по крайней мере, никакие бомбардировщики не достанут.

– Благодарю, герр…

– Это он первым ворвался в дверь, - перебил его Шильке.

Титц лишь изумленно качал головой.

– Невероятно, насколько способен посвятить себя обычный солдат. И насколько он способен быть эффективным, - решил добить кого-то из присутствующих зале полковник, - в особенности же, по сравнению, к примеру, с профессионалами, располагающими пеленгаторами и специальным взводом. Хмм, действительно странно, meine Herren?

Он подошел к столу и положил руку на радиостанции.

– Господи Боже… Шифры, заметки радиооператора, документы, материалы…

– Если бы…

Но на сей раз полковник не дал Шильке закончить.

– Если бы у вас было хоть какое-нибудь подкрепление, сейчас у нас имелся бы живой радист и кто-нибудь еще. – Он коснулся ТТ и нагана. – Вражеское оружие, - буркнул он. – Можете сохранить его себе на память. А теперь… - снизил он голос, - расскажите, пожалуйста, как все было. Только, умоляю, без описания вычислений, я совершенно их не понимаю.

– Я выявил ошибку…

– Прошу вас, без вычислений.

– Так точно! Но по карте я мог выявить лишь район передачи, а не конкретную цель.

– У них имелась своя система дислокации? – спросил Титц.

– Да, герр полковник. Только ведь это всего лишь систем, а не путеводитель по городу. У них не было доступа во все помещения. Там, в поле, я мог только угадывать.

– И что вы сделали?

– Собственно… да ничего. Случай, но к счастью то было на Охлауэр Штадтграбен, с одной стороны ров, а с другой – стена замечательных жилых домов и вилл. Это весьма ограничивало число возможностей. Правда, с голыми руками… - Шильке снизил голос чуть ли не до шепота.

– Я вас понимаю.

– Это заслуга Хайни. Я его попросту спросил, где бы он поместил радиостанцию на вражеской территории. Он и показал.

Полковник глянул на тянущегося по стойке "смирно" парнишку.

– Так оно и было?

Повар с телефонисткой подтвердили, кивая головами.

– М забежали в средину дома, - продолжал Шильке. – А там, сплошная галиматья, я только знал, что квартира должна находиться где-то выше по причине антенны. И опять именно Хайни указал мне квартиру, которое я и сам бы выбрал. Там вместо одного имелось три пути для отступления.

Повар с телефонисткой снова кивнули. Сам же Хайни стоял словно железный памятник германскому богу, вот только щеки горели румянцем от гордости.

– Ну, ну… - Титц подошел к парню. – Так же это получается, meine Herren, что вестовой может найти советскую радиостанцию? – Он пропустил повисшие в воздухе слова: "А вы – нет".

Молчание невыносимо затягивалось.

– Ну что же, - полковник глянул на Шильке. – Доставьте все это, куда следует. Через час доложитесь у меня. Всем остальным – спасибо. А ты, - указал он пальцем на Хайгеля, - иди со мной.

Шильке не мог сдержаться и набрал номер Риты. Та прекрасно знала, о чем идет речь. Ей пришлось сидеть, словно на шпильках. После обмена любезностями в пользу возможных подслушивающих телефонисток, девушка спросила дрожащим голосом:

– Так что там у нас по самому главному вопросу?

Шильке не мог не подпустить шпильку:

– Ватерлоо!

– О, господи Иисусе!

Дитер переждал лишь мгновение. Ему не хотелось, чтобы у девушки случился сердечный приступ.

– А с тобой разговаривает герцог Веллингтон.

Рита захлебнулась восторгом, лишь через какое-то время она пришла в себя и начала смеяться.

– Нехорошо относиться так к немецким женщинам, герцог.

– Они в достаточной степени устойчивы.

– А что с тем недоростком?

– Направляется на Святую Елену, миледи.

Лучшего дня он не мог ей предложить. Только день днем, а он надеялся на вечер, который был делу венец.

– Ты гениален!

Шильке и не собирался особо возражать. Он представил Риту в обтягивающей юбке и тоненьком жакете, подчеркивающем женственные формы. Тут же он вытер платком мокрый от пота лоб, потому что в воображении увидел Риту без юбки и без жакета.