– Да, –говорю я, осматривая зеркальный потолок, – тут действительно здорово.

Мы садимся друг напротив друга. Ненавижу я, на самом деле, все эти кафе, рестораны и прочие заведения, лишь потому, что нужно контактировать глазами с человеком, который сидит напротив. Я. Ненавижу. Когда. Мне. Смотрят. В. Глаза!!

– Ваше первое блюдо,–говорит официант.

– Спасибо.

Я смотрю на тарелку и понимаю, что порции тут действительно огромные.

– Кажется, я наемся только одним блюдом.

– Нас ещё ждёт десерт. Надеюсь, ты не против, что я вот так заказал без твоего мнения.

– Всё в порядке, меня всё устраивает.

Мы приступаем к еде. Успеваем во время «трапезы» перекинуться парочкой словосочетаний, иногда даже бессмысленных и пустых предложений, которые задевают атмосферу в зале или как кто одет.

– Мне было всегда интересно, Джина..

– Что именно?

– А как ты относишься к путешествиям? Я имею в виду, любишь ли ты путешествовать на машине или же предпочитаешь бизнес-класс в самолёте?

– Если честно, то мне по душе и то, и то. Я мало куда выезжала из своего городка, поэтому переезд в Гринвилл стал для меня просто праздником. Если что, мы перебирались на машине..

– Сколько человек в твоей семье?

– Я, сестра, мама и папа.. был, до развода.

– О, у тебя есть сестра. Это здорово, что ты в семье не одна. Всегда можно положиться на близкого человека.

– Ей шесть и всё, что она может сделать, так это сказать мне: «посмотри как я тут тебя нарисовала!»

– Тогда мама..?

– Нет, единственный член семьи, с которым у меня были хорошие отношения – был папа. Сейчас я остаюсь одна со своими мыслями и иногда жалуюсь Алекс.

– Кстати, почему ты сегодня плакала? Тебя кто-то обидел, что-то сказал или.. что?

– Нет, ничего страшного..я просто расстроилась из-за своих оценок по химии. Ну, знаешь, твоя жена стерва и.. как учитель она тоже так себе.

Абрамс смеётся.

– Я знаю, поэтому я и ушёл от неё. Зато теперь я и Ларри ни о чём не жалеем. Живём как холостяки и бед не знаем.

– И не скучно вам?

– Ну, бывает, но в основном мы вместе ходим на футбол. Не хочешь с нами пойти в субботу?

– Нет, я думаю, я лучше останусь дома и подучу уроки..

– А насчёт химии ты не переживай, я переговорю с ней и она от тебя отстанет.

Наш разговор прерывается только тогда, когда я замечаю чересчур знакомые черты лица. Эта стрижка, эта укладка волос, этот костюм. Этот профиль лица! ДА ЭТО ЖЕ МОЙ ОТЕЦ!!! Сидит за столом спереди нас с какой-то женщиной и о чём-то мило беседует. Наверное, о том, как скоро он проиграет суд и останется без всего. Без имущества, без любимых людей, без семьи..

– Куда ты смотришь?

– А? Прости.. там.. Давай уйдём отсюда?

– Что такое? – Абрамс оборачивается назад, чтобы понять куда я уставилась.– Ты кого-то увидела?

– Да. Там мой отец.. Извини, но я не хочу видеть его сюси-пуси с какими-то пассиями, от которых меня тошнит, и уж тем более, не хочу, чтобы он видел меня тут.

– Хорошо. Тогда я попрошу официанта, чтобы он завернул нам десерт с собой.

– Знаешь, сладкое есть в твоём возрасте вредно, а я после шести вообще есть не стараюсь. Поэтому, мы сейчас просто возьмём вещи и уйдём.

– Ладно-ладно, я только расплачусь. Официант..!

****

Набережная. Я и Абрамс стоим около воды. По дороге сюда он купил хлеб для уток, которые, почему-то выплывают только в ночное время суток. От ледяного ветра, который задувает со стороны озера, у меня продрогло всё тело. Ещё чуть-чуть и, кажется, что я превращусь в ледышку. Не помогает согреться даже куртка Гейла, которую он дал мне в надежде, что я хоть как-то отогреюсь. Я смотрю на него и, от одного его вида в костюме, меня бросает в дрожь.

– Нам не пора домой?

– Ты хочешь вернуться домой?

– Ну, вообще-то не мешало бы..

Он разламывает последние кусочки хлеба и кидает в воду. Утки моментально налетают на еду. Абрамс подходит ко мне и, приобнимая за плечо, мы делаем шаги в сторону машины.

– Спасибо, что согласилась провести со мной время.

Я молча сажусь в машину.

– Может быть заедем и я куплю тебе горячий чай..?