Как только мы покинули квартиру, Патрик сказал мне, что моя одежда не имеет значения. У Эндрю найдется одежда для собеседования. У меня сложилось отчетливое ощущение, что я беспомощна и еще ничего не сделала.

Время от времени, я улавливала кое-что из разговора Патрика и Эндрю. Ни разу речь не шла обо мне, если не считать обсуждения цвета глаз или блузки. Эндрю улучшил цвет моего лица и подрисовал губы, завил волосы. Я стала не более, чем куклой в человеческий рост, подготовленная для показа.

В примерочной зеркала не оказалось, когда я выскользнула из своих шорт и майки и переоделась в состоящее из кружев нижнее белье и платье без рукавов, с кружевной отделкой. Я позвала Патрика, чтобы помог застегнуть на спине молнию. Когда он сделал это, ткань сошлась, облегая меня во всех правильных местах.

– Малышка, ты потрясающ выглядишь е.

Я не знала. Не видела себя.

– Зачем это нижнее белье? Ты же говорил никакого секса.

– Потому что оно заставит тебя почувствовать себя сексуальной. Это упаковка. Ты можешь не торговать сексуальными услугами, но в хорошем смысле...
– Он помог мне с подходящим к платью пиджаком с кружевными манжетами.
– ...ты должна источать уверенность. Это образ и, Алекс Коллинз, ты делаешь все, как надо.

Я присела на скамейку, ослабив давление на недавно заболевшие пальцы ног, пребывающие в черных, замшевых туфлях от «Прада» с ремешком на лодыжке. Когда я закончила, Патрик взял меня за руку.

– Иди сюда, малышка. Позволь представить тебе мисс Алекс Коллинз, студентку юридического факультета Колумбийского университета, сексуальную и уверенную в себе. Закрой эти великолепные глаза и открой, когда я скажу.

Сердце беспорядочно забилось, когда я вслепую последовала туда, куда направлял Патрик. Положив руки мне на плечи, он повернул меня в сторону.

– Открывай.

Парализованная, стояла я, а женщина в зеркале делала то же самое. После посещения вместе с мамой спа-салона в Саванне, мои волосы были приведены в порядок, но с теми платьями, которые она купила, я казалась себе пятилетней Александрией, разодетой для чаепития. Сегодня же я видела не ее. Патрик был прав. Волосы были профессионально подняты, более чем намекая на сексуальную привлекательность. Угольно-черный пиджак и платье с прямой юбкой льнули к изгибам. В то же время, в том, что я видела, не было ничего, что бы говорило о том, что я продаю свое тело или душу. Даже туфли. Они были сексуальными, но их с легкостью можно было надеть и в суд. Макияж был безупречным, с нужным количеством бронзы, чтобы подчеркнуть рыжие и светлые пряди в волосах.

Оба, Эндрю и Патрик стояли позади, в ожидании моей реакции.

Наконец, я позволила упасть маске безразличия и мое лицо засияло одобрением.

– Вау! Что еще сказать не знаю.
– Я повернулась к Эндрю.
– Спасибо. Ты кудесник.

– Нет. Я просто художник. Все что от меня требовалось, это подчеркнуть то, чем ты обладаешь. Ты ошеломительна. Ты была собой до того, как я начал.

– Спасибо.

Когда я и Патрик сели на заднее сиденье такси, он сказал:

– Я собираюсь высадиться возле «Касси».
– Когда я посмотрела на него так, словно понятия не имела, о чем он говорит, потому что так и было, он продолжил, - дизайнерская фирма. Я не могу пропустить эту часть рабочего дня.

Мой пульс участился.

– Н-но...

Патрик сжал мою руку.

– Ради тебя я бы пропустил его. Обязательно. Но сегодня после полудня проходит большая презентация. Я потратил на нее много времени и мой босс не поймет. Запомни, «Измена» - это иллюзия, так что я не могу объяснить точно, что именно будут с тобой сегодня делать. Не волнуйся. Ты не одна. Сай встретит тебя в вестибюле здания на Стейт-стрит 17. Он проводит тебя до «Измены».

– Хорошо. Пат?
– позвала я неуверенно.
– Это ошибка? Я планировала поискать работу, как это делают остальные люди.

– Это все еще сделка. Сходи на собеседование. Послушай, что скажет Карен. А потом, может, ты решишь, что работать официанткой или кассиром в театре «Новый Амстердам» предпочтительнее. До тех пор, пока ты не подпишешь соглашение, никаких обязательств не будет.

Пять тысяч долларов.

Это вдвое больше, чем на моем счете. Это даст мне возможность оплатить еще одну месячную плату за квартиру. Я сглотнула и кивнула.

Прежде, чем Патрик вышел из такси, он поцеловал меня в щеку.

– Не могу дождаться вечера и твоих рассказов. Будь готова дать мне полный отчет.

Я кивнула, кровь отхлынула от лица. Пока такси вливалось обратно в поток машин, я расправила плечи и приклеила на место свой вариант улыбки Монтегю. Я говорила себе, что это лучше того, что сделала Аделаида. Условия были моими. Один год. Мать и отчим вынудили меня, и я не сломалась.

Одно собеседование.

Я могу это сделать.