— Хотела бы я, чтобы Аннабель была здесь, — сказала я и посмотрела на Мэллори с Катчером. — Вы знаете, что ей запрещено работать вне пределов назначенных ей кладбищ?

Выражения их лиц не изменились. Никто не испытывал большой любви к Ордену, хотя у них намечались кое-какие продвижения после Неудачной Эпохи Зла Мэллори и ее последующего создания «Колдунов Без Границ».

— Да, — грустно ответила Мэллори. — Это одна из «реформ» времен пост-Сорши. — Ее воздушные кавычки были медленными и драматичными, подчеркнутые голубыми ногтями, которые соответствовали ее волосам.

— Я не против, что Орден придает особое значение специализации, — произнес Катчер. — Я специалист по вооружению, в конце концов. Но ее специализация — умершие. Если она работает с подобного рода магией, то должна быть в состоянии работать с ней где потребуется.

— И ведь больше нет ни одного колдуна, который бы заполнил этот пробел, — добавила Мэллори.

Телефон Катчера зажужжал, и он достал его.

— Что ж. Мы только что получили приглашение посетить лабораторию судебной экспертизы.

— Ооох, — выдохнула Мэллори. — Это жутковато и интересно. Я в деле.

— А между тем, — произнесла я, — я подключу свою исследовательскую натуру и посмотрю, что можно разузнать о Райли, его команде и нашем таинственном ненавидящем всех незнакомце. — Я почувствовала трепет научного предвкушения.

— Ты в этом лучшая.

Я посмотрела на Этана, выгнув бровь.

«По крайней мере в том, что я готов обсуждать на людях», — мысленно добавил он. «Ты женщина многих талантов».

Вот так-то лучше.

***

Я оккупировала мою любимую комнату в Доме: двухэтажную библиотеку. Со множеством книг, потолками, возвышающимися над кованым балконом, который венчал второй этаж. Я уселась за библиотечным столом с компьютером и стопкой блокнотов и ручек, которым позавидовал бы и коллекционер. А затем я отправилась на поиски призрака.

Пока мы не узнаем другого, я должна считать, что записи были верны и эти останки принадлежат Микки Райли, поэтому я продолжила исследовать его, пытаясь найти какую-то связь между этим гангстером и тем полтергейстом, что побеспокоил Дом.

Райли был громилой, любил жестокость, воровал и вел жизнь гангстера. Я нашла несколько его фотографий в «Трибьюн» [16] — с дружками в ресторане, стоящим в толпе возле Капоне, отдыхающим с подружками в ночных клубах, где рекой текли джин и джаз. Казалось, он усмехался на каждом снимке.

Но я не нашла никаких доказательств, что он был кем-то большим, нежели ничем непримечательным придурком, либо каких-то доказательств, что он обладал чем-то достаточно ценным, чтобы разрывать его могилу. Он не подозревался в ювелирных грабежах, например, и хотя и был осужден за большое дело, но оно касалось угнанной машины, которой уже давным-давно не стало.

Его смерть тоже не предоставила никаких зацепок. Он был убит своим сокамерником, который использовал заточку, сделанную из деревянной лопатки. Поскольку его сокамерником был его же конкурент, то убийство не сочли чем-то необычным.

Я просмотрела биографии других членов банды Капоне — бухгалтеров, копов и бойцов — и не нашла никого, кто выглядел бы как наш призрак.

Поскольку Райли оказался тупиком, я попыталась пораскинуть мозгами, но в конечном итоге стала просматривать другие могилы помимо могил для неимущих, которые были разрыты или потревожены, или из которых были украдены черепа. Я не нашла ничего нового, что подтвердил и Джефф в коротком сообщении.

Меньше потревоженных могил, конечно, было хорошим знаком, и не только потому, что это указывало на то, что мы столкнулись с преступником с определенной целью, а не с тем, кому нравится разрывать могилы. Или они только входили во вкус.

Разочарованная, я оттолкнула ноутбук, потирая виски.

Возможно, Райли и наш призрак не были связаны. Быть может, это просто совпадение, что призрак появился в Доме Кадогана в тот же вечер, когда Аннабель почувствовала, что кого-то призвали. Но почему сейчас? Если призрак, с которым я столкнулась в тоннеле был таким же старым, каким выглядел, то почему он выбрал это время и это место, чтобы объявиться? У него, похоже, не было конкретной вендетты против Дома Кадогана — по крайней мере, Этан или Малик об этом не в курсе — что делало его появление здесь гораздо более странным.

С мягким скрипом открылась дверь. Я подняла глаза, наблюдая, как Этан входит внутрь, в каждом его шаге были сила и уверенность. Пока я штудировала Интернет, он, вероятно, просматривал финансовую смету, оценивал отчеты о состоянии системы защиты и делал политические ходы. В его длинноногом шагании и линии челюсти отображался авторитет, который выделял его.

— Привет, Страж.

— Привет, Салливан.

Его улыбка была быстрой и довольной.

— Есть успехи?