— Значит, так. Сейчас спустимся во двор — вы оба. Будете труп опознавать вашего Власенко. Все. Собирайтесь, дамочка.

— Послушайте, мы ничего не понимаем, — решительно вмешался Андрей. — Вы можете толком объяснить, что происходит?

— А ты еще не врубился? — вдруг грубо перешел на «ты» капитан. — По-русски говорю: убили Степана Власенко, в подворотне валяется. Ясно? Одевайтесь!

— Боже мой! — воскликнула Катя, схватилась за притолоку и стала медленно оседать на пол.

Андрей подхватил ее, посадил на тахту.

— Успокойся, пожалуйста, успокойся… Здесь какая-то ошибка. Надо все выяснить. Никуда ты не пойдешь.

— Как это не пойдет? Не имеете права отказываться от опознания! — рявкнул рыжий.

— Оставьте ее в покое! Разве не видите, в каком она состоянии?

Катю трясло, руки ее буквально ходуном ходили, зуб на зуб не попадал, как от холода. Андрей снял с нее шлепанцы, уложил на тахту, укрыл пледом и решительно заявил:

— Никуда она не пойдет. Опознавать труп должны близкие родственники. Что касается меня, то я его вообще никогда не видел, так что ни о каком опознавании не может быть и речи!

— Ты мне тут свои правила не диктуй! — рявкнул капитан.

— Потрудитесь не тыкать. Вы нарушаете все правила ведения следствия, это даже неспециалисту понятно.

— Не надо, Андрей… это ужасно… Почему, кто его убил?

— Именно это я выясняю, а вы мешаете следствию. Итак, гражданка Елагина, спрашиваю еще раз: какие у вас были отношения с покойным?

Катя замотала головой, не в силах отвечать.

— Это ее личное дело, — жестко произнес Андрей. — Вы не полиция нравов. Покойный в пьяном состоянии стучал в полночный час, хулиганил, ему не открыли дверь и даже не разговаривали с ним. Что вам еще нужно?

— Вопросы здесь задаю я, — произнес капитан сакраментальную фразу.

Андрей оказался в сложной ситуации: с минуты на минуту позвонят из диспетчерской такси, которое он заказал, а оставить Катю одну в таком состоянии невозможно. Отменить вылет тоже невозможно. Тогда он наклонился к Кате и тихо сказал:

— Дай мне номер телефона мамы, я попрошу ее приехать сюда.

Катя назвала. Андрей вытащил свой мобильник из кармана и под протестующие возгласы второго оперативника набрал номер, извинился, что звонит в такую рань, и попросил срочно приехать. Чтобы не пускаться в долгие объяснения и не очень пугать Елену Андреевну, сказал, что у Кати высокая температура.

Пока Андрей говорил по телефону, рыжий служитель закона встал, бросил Кате небрежно:

— Никуда не уходите. Мы еще продолжим, а пока я должен допросить вашу соседку, — и вышел, велев Сергею Ивановичу и младшему оперативнику оставаться в квартире Елагиной.

Через несколько мгновений после ухода капитана зазвонил телефон. Андрей ответил. Диспетчер сообщила, что такси ждет у подъезда. Андрей вышел в прихожую, убедился, что его кейс стоит там, у самой двери, вернулся, сел рядом с Катей, взял ее руки в свои — они были ледяные — и стал отогревать, растирая и дыша на них.

Вскоре зазвонил дверной звонок, он пошел открывать дверь, но оперативник опередил его.

Приехала Елена Андреевна. Бросилась к Кате, приложилась губами к ее лбу, проверяя температуру, и вопросительно посмотрела на Андрея. Он постарался как можно короче изложить ей истинное положение вещей. Потом извинился и стремительно вышел из квартиры, подхватив на ходу кейс. Оперативник попробовал задержать его, но Сергей Иванович, осмелевший в отсутствие капитана, неожиданно сказал:

— Да оставь ты его, разве не понимаешь — не там ищете. А убийца небось уже перебивает номера на «Харлее».

Оперативник, хоть и понимал, что ему влетит от капитана, все же оказался достаточно рассудительным и объективным, поэтому, махнув рукой, сел.

Снова позвонили в дверь. Катя вздрогнула, привстала. Елена Андреевна обняла ее и сообщила, что приехал, наверное, отец.

— Почему? — слабым голосом спросила Катя.

— Я перед выездом сообщила ему.

Действительно, это был Виктор Елагин. Он стремительно вошел, всей своей мощной фигурой оттеснив оперативника, отпиравшего дверь, бросился к дочери, присел рядом, и оба родителя, обняв ее с двух сторон, принялись утешать и одновременно расспрашивать, поскольку не очень представляли себе, что же на самом деле произошло.

В это время рыжий капитан беседовал с соседкой, живущей напротив. Хотя и была она дамой неприятной во всех отношениях, однако никакой напраслины на Катю не возводила, напротив, рассказала, как погиб у нее муж, как много она работает, даже вечерами, когда приходилось ей за какой-нибудь хозяйственной надобностью заглянуть к молодой женщине.

— А этот, Власенко, часто у нее бывал? — все не унимался капитан.

— В прошлом году часто, почти каждую субботу или воскресенье утром приезжал, а потом они вместе уезжали на целый день. Нынче почти не видать его стало.