Грозный Глаз Грюм с его длинной пепельной гривой и сильно пострадавшим в предыдущих схватках носом подозрительно оценил Джеймса колючими взглядами своих глаз. Один, маленький и тёмный, походил на бусину. Второй, круглый, большой и ярко-голубой, был закреплён в специальном устройстве поверх глазницы и двигался независимо от первого.

— Люпин, ты уверен, что это он? — пророкотал Аластер Грюм. — Тот, вроде, поглупее был. Очень некстати будет, если мы доставим вместо Поттера какого-нибудь Пожирателя смерти. Надо спросить его о чём-нибудь таком, что знает только настоящий Поттер.

— Алло, гараж! — возмутился Бонд. — Я потерял память! Я не знаю ничего из того, что знает настоящий Поттер!

— Или кто-нибудь прихватил с собой сыворотку правды? — упавшим голосом продолжил Грюм.

— Гарри, какой вид принимает твой Патронус? — спросил Люпин.

— А что такое Патронус? — ответил Бонд.

Воцарилось тягостное молчание.

— Мы не можем тащить его к нам без проверки, — пробормотал Грюм, сжимая свою палочку так, что она захрустела. — А если мы долбанём его Круциатусом, а? Тихонечко. У меня каждый Пожиратель на сороковой минуте сознавался.

— Да, у тебя все сознавались, — почесал в затылке Люпин. — Помнишь тех сантехников? «Конечно, разумеется, мы Пожиратели смерти, только прекрати нас мучить и скажи, наконец, что это такое»…

— Никогда нельзя перебдеть, — потупил один из глаз Грюм, не выглядя, впрочем, слишком виноватым.

— И что мы будем теперь делать? — Волшебница присела на единственный стул, рассматривая клетку совы, которая, как назло, улетела поохотиться. — Вы пока думайте, а я займусь своим внешним видом. Фиолетовый — не мой цвет. Мне кажется, он придаёт мне некоторую болезненность. — Волосы волшебницы мгновенно выпрямились, отросли до плеч и стали розовыми, как жевательная резинка.

— Вау! — восхитился Бонд. — Это как же вам удаётся?

— Я метаморфиня, — отмахнулась та, достала из кармашка зеркальце и начала придирчиво изучать своё изображение. — Это значит, что я могу менять свою внешность так, как мне захочется, — добавила она, увидев в зеркальце озадаченное лицо Джеймса. — Такая вот уродилась. Когда меня готовили на мракоборца, получила высшие баллы по скрытности и маскировке без всякой зубрёжки. Это было замечательно!

Джеймс восхищённо тряхнул головой, с усилием отгоняя мысли о возможном применении сознательного мгновенного изменения внешности в разведывательном деле, и окончательно убрал руку от «Узи»:

— А если бы на моём месте был метаморф? — поинтересовался он у Грюма. — Вы хоть представляете себе, кого вы могли бы тут встретить? Да любой метаморф, который видел бы меня одним глазом, — простите, Аластор, я не ваш глаз имею в виду, — мог бы меня скопировать и поджидать вас, расслабившихся и беззащитных! А всё, чем вы располагаете, чтобы отличить настоящего Гарри Поттера от поддельного, — словесное описание. Вы вообще планировали операцию перед тем, как явиться в этот дом?

— Планировали, — угрюмо ответил Люпин. — Вот она, — кивок в сторону волшебницы, — сварганила фальшивое приглашение на финал конкурса «Лучшая трава Голландии», чтобы выманить твоих родственников из дома.

— «Британии», — беззлобно поправила волшебница, рассматривая собственный локон. — «Лучшая трава Британии».

— Да хоть «Лучший синтетический мескалин с добавкой псилобицина»! — взорвался темнокожий маг из задних рядов. — Мне сказали, что это будет простая конвойная операция! Я оставил защиту магловского премьер-министра на курсанта-второгодника, который не отличает Адское Пламя от Огненного Меча, и оба этих заклинания пытается отразить собственным лбом, как наиболее прочным предметом из имеющихся под рукой! А вместо быстрой и ненапряжной прогулки перед ужином я вынужден торчать в какой-то дыре в Суррее и выслушивать морализаторства пацанёнка, у которого всех достоинств — только шрам на лбу!

— Это Кингсли Брустер, — шепнул Люпин Бонду. — Ты его не слушай, он вообще-то добрый, когда поест. Он у нас самый толковый по части охраны. — Суперагент мысленно закрыл своё лицо ладонью. Если это — самый толковый, то какие все остальные? — На стуле Нимфадора Тонкс, и она требует, чтобы её называли только по фамилии. Вон тот — Дедалус Дингл, это Элфиас Дож, за дверью Стерджис Подмор, а вон та, в зелёной накидке, — Эммелина Вэнс.

— Очень приятно, господа и дамы, — вежливо кивнул каждому суперагент. — Чем обязан вашему визиту?

Маги вытаращились на него.

— Мы должны препроводить тебя в защищённое место, — наконец, сказал Грюм.

— Не далее как четвёртого дня меня посетила Минерва МакГонагалл, — маги синхронно кивнули, — и сказала мне, что в этом здании я в безопасности, из-за жертвы моей матери. Если это действительно так, то зачем меня куда бы то ни было перевозить? Разве может быть более безопасное место?

Маги переглянулись столь же синхронно, как и кивали.

— Заклинание твоей матери защищает тебя от Сам-Знаешь-Кого и от его приспешников, отмеченных Чёрной Меткой, — наконец, высказался Грюм, — но оно бесполезно против обычных людей без Чёрной Метки, поражённых заклятием Империо и находящихся под полным ментальным контролем. А ещё Сам-Знаешь-Кому может прийти в голову мудрая идея поднять в воздух каменюку весом в полтысячи тонн и шлёпнуть её на этот домик. От стихийных бедствий заклинание твоей матушки не защищает.