Сталкер недоверчиво хмыкнул. Он убрал ствол с ребер Умника, но оружие не вернул.

— Ладно, тормози, — сказал он, когда поселок остался позади. — Дальше я на своих двоих.

— Нет, почему? — запротестовал Умник, но как-то вяло. — Поговорить нам надо, понимаете? Тут недалеко, вон, за деревьями, домик, я там остановился. Мы, «Свобода» то есть, его часто используем, местные туда не суются, знают, что схлопотать могут, а из сталкеров никто не знает про это место…

Он не договорил. Мотоцикл ехал вдоль ряда высоких тополей, и Умник вдруг вывернул рулевую вилку.

— Э, тьгчего?! — заорал Цыган, хотя и догадывался, что происходит. Хиппи — так Цыган называл членов группировки «Свобода» — наконец проняло.

«Ява» проехала между деревьями, очутившись в низине У дороги, встала. Что-то пробормотав, Умник сполз с нее и побрел прочь, шатаясь. Оглянулся на Рамира. Тот остался сидеть, только ноги опустил на землю.

— Сейчас, — донеслось до него невнятное. — Я на минуту, простите…

Сделав еще несколько шагов, Умник повалился на колени, и его стошнило. Рамир молча наблюдал. Он не засекал время, но… сколько продержался свободовец? Почти десять минут? Это, наверное, из-за горячки гонки. Стрельба, езда на скорости — адреналин в крови помог парню. Но зато и накрыло его теперь основательно.

Цыган привстал, оглядываясь. Посреди большого поля росла березовая рощица, на краю ее стояла покосившаяся изба с темными окнами, окруженная низкой изгородью.

— Пришел в себя? — спросил он, когда свободовец наконец поднялся.

Тот кивнул, дрожащей рукой вытер рот.

— Простите, — повторил он. — Я… не знаю, что на меня нашло. Почему-то вдруг стало плохо.

Сталкер осклабился.

— Ясное дело, стало. Ладно, вон то ваш дом? — он показал на избу.

— Да. Нам туда. Почему эти люди напали на вас? — Умник пошел к мотоциклу, но вдруг остановился и попятился.

— Ребята Ржавого? — Рамир пожал плечами. — Тебе какая разница? Как напали, так и отпали. У них были свои причины, меня многие не любят. Так что, едем к тебе?

С сомнением поглядев на Цыгана, Умник провел ладонью по лбу. В свете фары было видно, как бледен свободовец.

— Ладно, — решил сталкер и слез с мотоцикла. — Ты садись и езжай медленно, я за тобой пойду.

— Присаживайтесь. — Умник повесил плащ на гвоздь возле двери, зажег закопченную керосиновую лампу на полке. В низкой избушке стояли три деревянных лежака, застеленные одеялами, и колченогий стол. — Почему вы назвали меня хиппи?

— Ну, у вас же идеология такая… хипповая. Рамир с любопытством огляделся.

— Хреновенькое убежище. — Поставив колченогий стул возле единственного окна, он сел так, чтобы видеть и окно, и дверь. Умник в это время включил стоящую на тумбочке газовую плитку, к которой тянулся шланг от большого красного баллона, зажег огонь под закопченным чайником.

— Чай будете? — спросил он через плечо, доставая с полки кружки. Еще там стояли жестянка с заваркой и литровая банка, полная сахара. — С лимоном, без?

Цыган пожал плечами:

— Я не затем сюда пришел. Что у тебя за дело? Выкладывай, приятель, и чем скорее, тем лучше. Для тебя же.

Умник сел между плиткой и столом, подальше от Рамира.

— Почему на вас напали долговцы?

— Слушай, это мои Проблемы. — Цыган носком ботинка зацепил еще один стул, подтащил и закинул на него ноги. — А то гляди, опять поплохеет — говорить не сможешь. — Он презрительно усмехнулся, достал из нагрудного кармана сигарку и турбозажигалку.

— Ничего, скоро пройдет, — пробормотал свободовец, снял вскипевший чайник с плиты и разлил кипяток по чашкам. — Что у вас с «Долгом»? — настойчиво повторил он.

— У меня с ними ничего, это у них со мной, — раздраженно ответил Рамир, откусывая кончик сигары и выплевывая на пол. — Меня трое сталкеров наняли, из вольных, сопровождать их с грузом до Кордона. Они раздобыли с десяток шкур рыжих псевдопсов, ну и решили подстраховаться. Рыжие-то хорошо ценятся, не копеечный груз. — Он глубоко затянулся, выпустил дым большим кольцом. — Мы везли шкуры заказчикам в условленное место, но по дороге на нас напал патруль «Долга». То ли стукнули им про нас, то ли сами вышли как-то… Напали подло, из-за кустов. Я в перестрелке убил их старшего. Отряд Ржавого, слыхал? Вот я и застрелил этого Ржавого, защищаясь. А они вызверились на нас. Командование «Долга» отряд после, я слышал, расформировало, распихало кого куда. А кто остался, видишь, собрались, чтоб мне отомстить.

— Извините, я на минутку, — перебил Умник и как был, без плаща, выскочил за дверь. Скрипнули рассохшиеся половицы. Рамир потрогал мочки ушей, помял их, слегка морщась. Встал, подошел к столу, взял одну кружку, оухнул туда добрых пять ложек сахара и три дольки лимона, вернулся на место. Когда бледный свободовец вошел в дом на дрожащих ногах, Цыган уже развалился на стуле и тянул горячий чай.

— Так чего от меня хочет «Свобода»? — спросил он без энтузиазма. Умник сел с другой стороны стола, кашлянул, прикрыв рот.