Не поклонница конфликтов, тренер махнула Лорен в сторону Мэдисон и вытащила Эмму в сторону.

 - Эмма, ты удивительный баскетболист, и ты достойна лучшего.
– Тренер продолжала, понизив тон голоса, чтобы другие не услышали.
– Но я хочу, чтобы ты спустилась вниз на несколько позиций.

Глаза Эммы сузился в щели.
– Что?
– Если она понизит свой уровень, то будет двигаться к своей цели в замедленном темпе.

 - Эти девушки не привыкли к тебе, и...
– Тренер сделал паузу, ища нужное слово: - ну, скажем, твоему энтузиазму.

 - Мой энтузиазм виноват?
– Выплюнула Эмма. Энтузиазм – это слово, чтобы описать болельщиков и маленьких детей на футбольном поле. Это было не то слово, чтобы описать баскетбольный талант и способность передавать мяч на товарища по команде.

С небольшой заминкой, тренер кивнула.

Эмма никогда не слышала, чтобы тренер просил игрока уменьшить свои навыки для улучшения команды. Невероятно!

– Вы шутите, правда?
– Эмма увидела самодовольную усмешку Лорен в нескольких футах от них.

 - Таким образом, вместо того, чтобы их активизировать и на самом деле улучшить команду, вы хотите, чтобы я опускалась до их уровня и играла как они?
– Она не заботилась о сохранении ее голоса на низком уровне. Отсутствие таланта у них не было секретом.
– В случае, если вы допустите этот же уровень игры, мы проиграем каждую игру в этом году.

Тренер вздрогнула от прямоты Эммы, но ее это не волновало. Женщине нужно знать правду. Эмма не подписывалась на команду, имеющую цель продолжать ежегодную традицию. Какой в этом смысл?

Тренер подняла руки, пытаясь успокоить Эмму.
– Я знаю. Мне тоже не нравится, но это лучшее решение, для восстанавливающего года. То, что мы должны сделать, это принять команду, где…

– А, восстанавливающий год… - повторила Эмма.
– Другими словами, это будет наш предлог для плохой игры и проигрыша, если что?

Тренер ничего не ответила. Ее брови сдвинулись вместе, а глаза выразили беспокойство.

Эмма обвила руками в воздухе и сделал шаг назад. Аналогия не принимается.
– К сожалению, тренер. Я не могу так играть. Найдите меня, когда вы будете готовы играть в реальный баскетбол.

Она вышла из зала, чувствуя взгляды на своей спине, она прошла через дверь и выскользнула в ночь, не оглядываясь.

В таком настроении Эмма не пошла домой, она оказалась в окрестности площадки, глядя на обруч из линии штрафного броска, ища ответы о том, что делать дальше. При отсутствии мяча, и только лунного освещения, чтобы сопровождать ее, она даже не могла сыграть, чтобы избавиться от разочарования.

Баскетбольная команда «Stupid Girls». Она должна была предвидеть, что это кончится не слишком хорошо. Безусловно, тренер, заносчивые девушки и автоматический проигрыш не то, чего ей хотелось. Она приняла решение разорвать отношения с командой девочек, как только вышла из спортзала. Так откуда это чувство, будто она вышла не из более чем бесполезной команды?

Она может действовать жестко с Райли, она может лгать тренеру, она могла игнорировать всех, но теперь, без каких-либо свидетелей, Эмма не могла избежать правды. Небольшая ее часть хотела остаться там, почему? Чтобы быть частью реальной команды, носить реальную форму, чтобы играть в реальной игре и чувствовать, что она не пустое место? Райли сказал, что она не будет получать стипендию, играя за баскетбольную команду мальчиков, так ли это было ужасно, играть за команду девушек ради стипендии? Будет ли она ближе к колледжу? Была ли бредовой мысль о том, чтобы думать, что ее будущее могло содержать что-то другое, кроме ее семьи и мало оплачиваемой работы? Она знала, что лучше думать об этом, чем позволить ее мыслям дрейфовать в соответствие с Райли, зная, что это только увеличит разочарование, но она ничего не могла с собой поделать. Часть ее хотела и мечтала о невозможном, но это не имеет значения. Она только что потеряла свой шанс.

Эмма вздохнула. Команде будет лучше без нее в любом случае. Меньше конфликтов в команде, меньше травм. Они, наверное, устроят вечеринку по поводу ее ухода.

Она сидела, скрестив ноги, на линии штрафного броска, стараясь не замечать, как тьма кралась ближе. Тьма всегда подбиралась ближе. На протяжении многих лет, она провела слишком много ночей, пытаясь отогнать тьму, когда она тщетно ожидала свою маму. Она часто не приходила домой, чтобы не слушать ссоры отца и братьев, и пыталась понять, почему плохие вещи всегда случались с ней. Даже сейчас, она не могла отогнать темноту: вину, обиду, тревожную правду. Она должна была, наконец, с облегчением забыть команду, так почему ее тело напряжено и зубы сжаты при мысли о тренерской "это-востанавливающий-год" речи?

Прежде, чем она смогла сформулировать ответ, фары разорвали темноту и подсветили ее. Она слышала двигатель автомобиля, дверь открылась и закрылась, и пара кроссовок появилась в поле ее зрения.

– Эм? Это ты?

Она должна была знать, Райли найдет ее. Он, должно быть, имеет устройство слежения или ещё что-то. Было ли это неправильно, предпочитать одиночество и тьму, своему лучшему другу? Райли хотел «Вопросы-ответы». Она не хотела отвечать.