Шрифт:
Находка потрясла Аттилу, ибо в этом он увидел проявление небесной воли, направленной к тому, чтобы быть ему владыкой всего мира, и что через Марсов меч гуннам, а не скифам даровано могущество в войнах...
Аттила велел поставить рядом с каменным идолом бога Пура Марсов меч золотой рукояткой вверх, и два раза в день (утром и вечером) всё в становище должно было мечу поклоняться.
IV
По приезде в Иерусалим с Джамной, темнокожей рабыней Гонории, стали твориться странные вещи: в голове у неё время от времени происходило как бы просветление памяти, и она могла уноситься мыслями в далёкое прошлое — и то прошлое явственно вставало перед глазами, как будто она жила в нём и до мельчайших деталей запомнила всё, что тогда делалось...
Да, она сама была участницей тех далёких событий; ходила по тем улицам Иерусалима; разговаривала с теми его жителями, которые совсем были непохожи на нынешних... Стоило только Джамне на ночном ложе закрыть глаза, как сразу же она погружалась в реальный сон. Девушка понимала, что, может быть, эти сны ей навевает душа матери с её воспоминаниями: ведь мама родилась к северу от Иерусалима, в Назарете — городе, где жили родители Сына Божьего Иисуса Христа и где маленьким бегал он сам. И однажды Джамне на ум вдруг пришли стихи, будто сочинила она их сама, сочинила легко и непринуждённо, как это делает византийская царица Евдокия. Но чьи это стихи?.. И откуда они — из прошлого или будущего?..
«Назарет... Тут жил Христос. Один по горным склонам бродил Он в предвечерний час, когда сияют травы от росы, и свет зари плывёт над Ездрилоном [105] .
Здесь ветерок ласкал Его власы. Ему кадили лилии с поклоном. Но мерк закат. Созвездья над Геоном качались, как небесные весы.
Тогда Христос по узенькой тропинке спускался в тёмный, бедный Назарет. Его лица касались паутинки, и в том лице такой струился свет, как будто мудрость жизни без усилий дитя Христос принял от белых лилий».
105
Е з д р и л о н — названия равнины в нижней части Галилеи. Иосиф Флавий называл её «великою равниною». Она простирается к югу и к юго-западу от горы Фавор и Назарета и замечательна по своей обширности, красоте и плодородию. По свидетельству многих путешественников, она в то же время как бы особенно предназначена для битв и военных действий всех веков и народов, начиная с библейского Барака и кончая Наполеоном. На ней поочерёдно сражались евреи, римляне, египтяне, сарацины, крестоносцы, французы, персы, друзы и гурки.
«Я уже знаю кое-что об Ездрилоне, — размышляла потом Джамна. — Наверное, и моя мама, будучи маленькой, рвала цветы и собирала плоды на этой равнине. А Геон?..»
И будто кто-то невидимый, но сидящий рядом, сообщил, что Геон — это вторая река рая, вытекающая из Эдема. Рай?.. Эдем?.. «Это одно и то же», — сказал голос, и он поведал Джамне о рае.
Боговидец Моисей говорит, что когда Господь творил мир, то он насадил на Востоке «рай сладости», куда и поместил первых двух человеков... Праотцы преступили заповедь Божию... Тогда Бог изгнал человека «из рая, и изринул» на землю, «и вселил» их на ней «прямо рая сладости». Слова: «прямо рая сладости» приводят к мысли, что земная природа подобна раю красотами своими и напоминает его собою падшему человеку... Боговидец Моисей изображает рай изящнейшим и обширнейшим садом. Но вещество его и природа тонки, соответствуют естеству его жителей — духов, и потому недоступны для наших чувств, огрубевших и притупевших от падения...
Древа этих садов постоянно покрыты цветами и плодами.
Апостол Павел был восхищен в рай, и потом до третьего неба — «в теле ли — не знаю, вне ли тела — не знаю», — говорит он, — и слышал там неизречённые глаголы, «которых нельзя человеку пересказать». Природа рая, благолепие небес, изобилие там благодатного блаженства так превышают всё изящное и приятное земное, что святой Апостол для изображения виденного им в священном исступлении употребил следующие выражения: «Не видел того глаз, не слышало ухо и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его. А нам Бог открыл это Духом Своим».
В этих словах Апостола заключается печальная истина: падение человека так глубоко, что он не может получить понятие о потерянном рае. Но слова эти возвещают и радостную истину: обновление Духом Святым тех людей, которые верою и покаянием вступили в духовное племя Господа нашего Иисуса Христа.
«Я, верившая в бога Митру, а затем ставшая арианкой, разве попаду туда?» — вопрошает Джамна. И голос ей прочитал молитву «Плач грешника».
«Повторяй за мной, дитя, — сказал он. — Повторяй и запоминай»:
«Оплачьте наготу мою, возлюбленные братья и сёстры мои. Прогневил я Христа порочной жизнью своей. Сотворил Он меня и дал мне свободу, я же злом воздал Ему. Господь сотворил меня совершенным и соделал орудием славы Своей, чтобы я служил Ему и святил Имя Его. Я же, несчастный, сделал члены свои орудиями греха и творил ими неправду. Увы мне, потому что будет Он судить меня! Неотступно умоляю Тебя, Спаситель мой, осени меня крылами Своими и не обнаруживай скверен моих на великом Суде Своём, чтобы прославлял я благость Твою. Злые дела, какие содеял я перед Господом, отлучают меня от святых. Теперь постигает меня горе, чего и достоин, ибо служил я страстям своим, потому и не принадлежу к сонму победителей, а стал наследником гиенны огненной. Тебя, пронзённый гвоздями на Кресте Победитель, неотступно молю. Спаситель мой, отврати очи Твои от нечестия моего, страданиями же Твоими уврачуй язвы мои, чтобы прославлял я благость Твою».
Однажды Джамна видела, как рыдали у Стены Плача несколько иудеев, и подумала, что это плакали грешники... Но Евдокия уверила её: нет, они плачут по разрушенному Соломонову храму.
И приснился Джамне этот храм с такой отчётливостью, что она могла воспроизвести его по памяти со всеми мельчайшими деталями. Кто навеял на неё этот сон, ведь она никогда не видела этого храма?.. Да и мама тоже не видела его и не могла поэтому навеять это видение... Кроме того, что лицезрел во сне грандиозное Соломоново сооружение, Джамна ещё слышала тот же таинственный голос, поясняющий о том, как этот храм строился...