– Мне неведом такой недуг, какой мог бы одолеть деревья Игиды, – ответил Байон, и, как это ни странно, Янка поверила, что учитель говорит чистую правду.

Это что же выходит? Если он видел и знает о случившемся с деревом Игиды, у которого почернела и оторвалась ветка, то все равно не знает, чем оно заболело? Нехорошо. Значит, прав Стефаль, что так беспокоится.

– Теперь вас ждут сбор пасерики и увлекательный рассказ о полезных свойствах этого замечательного растения, – скомандовал мастер Байон, хлопнув в ладоши.

Студенты дружным табунчиком устремились в недра теплицы, пышущей ароматом влажной земли и листьев. Будь такая «маленькая» тепличка у Янкиных родных, урожаем огурчиков можно было бы кормить не всю семью и соседей, а, пожалуй, половину поселка.

На историю Игиды наработавшиеся и отмытые в умывальнях лекарского корпуса студенты шли не дружной толпой, а отдельными стайками по интересам, зависящими большей частью от того, кто успел отмыться раньше других.

Янку напарники дождались. Первым делом девушка простодушно восхитилась тем, как удачно обнаружилась кладка паразита на кусте. Задать все нужные вопросы сразу же получилось. Хаг в ответ громогласно расхохотался, хлопнул дракончика по плечу и объявил:

– Вот он, наш паразит! Полюбуйся, какой крупный! Кадушки иора на него нету!

Машьелис о Либеларо хитро подмигнул подруге и, приосанившись, гордо объявил:

– Такого, как я, иором не возьмешь!

– Так ты плюнул на листок? – догадалась-таки Янка.

– Ага, – скромно согласился находчивый парень и надвинул капюшон куртки пониже.

Начал накрапывать мелкий дождик. Из таких, что промочить не промочит, только настроение испортит. Хаг прятаться от небесной влаги не стал, напротив, шел, запрокидывая серокожее лицо. Даже уши из трубочек расправил в лопухи. Вскоре вся голова парня покрылась крошечными капельками воды, сделав тролля похожим на ожившую статую.

Чем ближе к корпусу подходили ребята, тем медленнее становился их шаг. Подсознательно никому не хотелось на лекцию по истории Игиды. Надо-то надо, но жуть до чего неохота. И все-таки второкурсники всех трех факультетов собирались в лектории. Том самом, где состоялась первая вводная лекция ректора Шаортан, и откуда студентам открылся проход, ведущий в подземный сад Игиды.

Мешкавшие до последнего ребята валили в аудиторию толпой. Ни один тунеядец не хотел опоздать и нарваться на индивидуальное занятие и самостоятельное изучение темы вкупе с последующим пересказом усвоенного.

Ириаль, плавно покачивая бедрами, шла впереди Янкиной тройки. Вдруг она споткнулась и дернулась. Высокий тонкий каблук сапожка вампирши застрял между плитами пола и от слишком сильного рывка с хрустом надломился. Упасть красотка, разумеется, не упала. Тем паче что вперед метнулся Еремил и предупредительно подхватил девушку под локоток.

– Это знак! – патетически провозгласил Машьелис. – Дарованный близостью сада Игиды знак!

Студенты, спешащие на лекцию, особенно предсказатели, насторожили уши.

– Ириаль, пора переходить на спортивные тапки! Только в них тебе не грозит опасность остаться без ног! – завывая, выдал дракончик.

Слушатели грохнули. Вампирша злобно оскалилась, вырвала локоть у Еремила и пронеслась вверх по ступеням. Со сломанным каблуком бегать было не слишком удобно, потому приземлилась Шойтарэль на втором ряду и завозилась, снимая обувь. Наверное, собиралась оценить нанесенный ущерб.

Юнина, явно не одобряющая выходку Машьелиса, поспешила вслед за напарницей. Еремил досадливо упрекнул парня:

– Зачем ты так?

– С нашей красотки лишнюю спесь сбить никогда не вредно, – пожал плечами остроумец и, прищурившись, заметил: – Тебе, Ерем, лучше девицу попроще подыскать. Наша фифа на тебя если и сподобится глянуть, то только в качестве закуски. Неужто за год не понял?

– Я сам разберусь, – неожиданно резко огрызнулся обыкновенно бодрый и не унывающий студент, тряхнув челкой светло-русых волос. Впрочем, на разборки времени уже не оставалось. Ударил колокол. Янка, Хаг и Машьелис едва успели занять места на первом ряду. Садиться сюда после лекций по основам Мироздания находилось немного охотников.

Быстрым шагом в аудиторию вошел кареглазый симпатяга-лектор. Правда, симпатичным его почти никто из девушек, намучившихся с непонятными конспектами, не считал. Если только самые отъявленные мазохистки, да и те, наученные горьким опытом, нежные чувства выказывать не стремились. Стоило один раз намеренно пропустить занятия, и потом приходилось сидеть на дополнительных занятиях Ясмера, раз за разом пытаясь сдать материал. Слезы, страдания и боль фирма с каштановыми локонами и пробивающимися над сочными губами усиками гарантировала!