Смеркалось.

И опять я заметил странное, похожее на электрическое, свечение окон дворца.

Вышла Людмила и присела на лавку у меня в ногах

– Принц, уж не за Забавой ли посылает тебя Карла в Тридесятое?

Мне показалось, что в голосе Людмилы таится страх.

– Пока ничего не говорил, только Шемаханскую попросил отъебать!

– Нууу, это само-собой! Она тогда всё хотела тебя попробовать, всё выспрашивала у меня. Даже - Людмила невесело усмехнулась - даже просила Карлу пустить к тебе в темницу

– она помолчала - Ты будь с нею грубым, как со мной тогда, даже пуще! Она тогда подчинится тебе и будет, как шёлковая. А ежели не смогёшь её переломить - Людмила покачала головой - очарует она тебя, и будет являться каждую ночь и мучать, и выматывать, так, что станешь ты тенью ходячей ...

Она гладила и целовала мои ноги - Но ты ведь справишься с нею, милый ...

Столько нежности было в голосе, что я чуть не расплакался

– Ну хватит!
– я сел и стал облачаться в одёжку, принесённую Людмилой

Мы вышли из баньки.

– Пойдёшь ли к нам отужинаешь?
– она приклонилась к моему плечу - Или Карла звал?

Я не успел ответить: Карла уже шёл к нам

– Ну, принц!
– он подхватил меня под руку - Идём ужинать! Уж всё приготовлено.

– Людмила!
– позвал он, оглянувшись

И снова он знакомил меня с Несмеяной и Шемаханской и было понятно, что видели они меня впервые.

Но Руслана и Царевны-Лягушки с дочерью не было

– С Русланом, Царевной-Лягушкой и дочкой, завтра свидишься - сказал мне Карла, подводя к своему шведскому столу.

И Несмеяна, и Шемаханская, лишь скользнули взглядами, и я не заметил никакого интереса к моей персоне.

Мы выпили мёду, и я наконец спросил у Карлы, чем освещается его дворец

Он подвёл меня к стене, и я смог рассмотреть светильник под потолком

Удивлению моему не было предела: дворец освещался шаровыми молниями!!

Я обвёл взглядом зал и насчитал шесть светящихся шаров.

– Карла Петрович, такого чуда я и в своём то мире не видал, а у тебя это откуда?

Карла аж засветился!

– Есть у меня чудак один из крепостных. Ну я ему уж давно вольную дал. Имени его я не помню, да по имени его никто и не называл ни разу. Кличут все Куляба-Мастер. Вот он и приручил эти шары, Правда сжёг два сарая, где опыты свои производил ... Да что тебе этот мужик, принц? Ты глянь, как Шемаханская на тебя смотрит

А я и правда ощущал её взгляд, но сдерживался, чтобы не поддаться наваждению этой таинственной женщины.

– Друзья мои!
– Карла хлопнул в ладони - Давайте наполним чарки и выпьем за успех новой Миссии принца!

Я поёжился под их взглядами и только Людмила смотрела на меня с любовью.

– Друзья мои, Роман свет Григорьевич взялся выручить Забаву из плена Тридесятого Царства

Зависла гнетущая тишина ...

Я увидел, как отвернулась Людмила и дрогнули её плечи, как сверкнули жёлтым пламенем глазищи Шемаханской и удивлённо распахнулись глаза Несмеяны.

В молчании осушили мы чарки и каждый взял по куску пирога с рыбой.

– Друзья, Роман Григорьевич устал с дороги и ему надо отдохнуть. Людмила, принц мой гость и почивать будет во дворце

Людмила и Несмеяна ушли.

Шемаханская смотрела на меня уже не скрывая своего желания.

– Веди его в опочивальню, Зюльхира - Карла потирал руки - я скоро буду

Дворец был в два этажа и опочивальня на втором. Шемаханская шла молча и также молча следовал за нею я.

Её бёдра плавно покачивались, шла она легко и в такт шагам сжимала и разжимала кулачок левой руки.

Опочивальня освещалась теми же шарами, но, как бы притушенными, создавая красноватый полумрак.

Кровать была ещё больше, чем в спальне у Наташки и постель разобрана.

Она обернулась - Ложись принц, я сама раздену тебя

Я сел, а потом и лёг на кровать

Женщина встала на колени в моих ногах и потянула с меня штаны. Её руки едва касались моей кожи и эти прикосновения расслабляли и возбуждали одновременно.

Я оттолкнул Зюльхиру ногой и пока она падала на ковёр, спрыгнул с кровати, сорвал с неё одежду и оседлал, сжимая горло. Когда мы опустились на ковёр, я рывком перевернул Шемаханскую на живот и, намотав на кулак волосы, потянул к себе, задирая голову. Она резко выгнулась подо мною, пытаясь сбросить с себя, но я крепко сжимал ногами упругое тело. Мы боролись молча: я выкрутил её руки назад и, прижав их коленями к ковру, стиснул в мёртвой хватке шею царицы! Когда она пыталась вырваться, я включал замедление, а когда затихала - душил её!