Минька поставил его на лед, и подлетевшая, едва успевшая затормозить, женщина, лихорадочно ощупывая ребенка, спрашивала:

– Сыночек, ты не ушибся? Сыночек, где у тебя болит?

Пацаненок как-то разом встряхнулся:

– И правда, чё это я как не мужик? Не, мам, все хорошо, дядя вот успел ухватить.

Мама повернулась к пытающемуся подняться толстяку, и услышал ребенок чудные слова от своей всегда вежливой и культурно говорящей мамы. Минут пять мама высказывала этому ушлепку, кто он и что. Мужик только стонал и не мог подняться, и несло от него перегаром за версту. Мама ещё поорала на работников катка, пообещала всем 'веселую жизнь' за то, что пускают обожравшихся на каток, её поддержали другие родители с детьми, шуму было много.

Маша, испугавшаяся за Миньку и пацанешку, уцепилась и никак не могла отпустить руку Минюшки.

Мелкий же с любопытством смотрел на Миньку:

– Ну что, давай знакомиться?
– улыбнулся Минька.

– Давай, - пацан протянул ладошку, - Игорь я.

– Миша- пожав ему руку - представился Минька.

– Ты такой классный мужик, чё, приемчики знаешь?

– Знаю, - кивнул Минька.

– Чё, занимался борьбой?

– Да, с пяти лет!

– Во, и я хочу как следу...ет, только ни фига не берут, вес вот не набрал, ем-ем, а как баушка Тоня скажет - "не в коня корм". У меня папка, знаешь, какой сильный, он десатник был.

– Да ты что? У меня тоже десантник был.

– А мой в Афга...как-то там ещё был, - похвастался пацан.

Минька засмеялся:

– Не поверишь - и мой был.

– Во, тада, тогда то есть, мы с тобой как родные совсем. А че, ты не офицер?

– Да как-то не захотел.

– А я вот точно, как папка- буду.

Они разговаривали как-то сразу проникнувшись обоюдной симпатией друг к другу, не замечая, что поругавшая всех мама с каким-то уж очень пристальным вниманием смотрит на Миньку.

– А у меня Мурка есть, знаешь, какая? Вот точно, как человек - она со мной разговаривает, ну, правда, слов-то не знает, только мяу и мявв, - похоже произвел ребенок кошачьи звуки, - ещё баушка нашлася, а ты со мной чё, дружить-то станешь?

– А почему нет, ты мужик храбрый - не скулишь и маму свою не расстраиваешь.

– Я редко когда реву. Я чё, девка тебе?

– Игорек, пойдем переоденемся, ты вспотел, а сейчас на ветру стоишь.

– А потом мы чай с булками купим?

– Купим.

– Миш, ты тоже будешь пить со мной?

– Буду.

– А как твою девочку зовут, познакомишь, а?

Минька опять засмеялся, а мама Игорька как-то странно дернулась.

– Маша меня зовут, а маму твою как?

– Мама моя - Алина Николаевна, она у меня такая, знаешь, такая...

– Игорек, - перебила его мама, - пойдем переоденемся.

– Ты точно не свалишь, ой, не уйдешь никуда, слово даешь?

Этот серьезный, не по-детски рассудительный, мужичок очень понравился ребятам, они синхронно кивнули:

– Нет.

– Ладно, я щас, быстренько переденуся.

Настя с Лешкой пошли домой к сыночку, а Минька встал в небольшую очередь за чаем. Игорек обернулся быстро:

– Во, смотри, я как солдат, быстро, да? Ты мне чай с шиповником возьми, ладно? И вон ту булочку - да не бойсь, деньги у меня есть.

– Игорь, как ты разговариваешь?
– строго сказала мама.

– Не, ну Миша свой мужик, мы же подружилися уже.

. Пока пили чай, Игорешка засыпал ребят вопросами, а когда узнал, что Миша живет совсем-совсем далеко, где есть олени и нет ничего кроме какой-то тундры - глазенки его стали круглыми. Минька посмеивался и отвечал на стопитьсот вопросов ребенка. Алина попыталась остановить поток 'почему' сына, но куда там.