– У меня еще остались с ней счеты, - мягко пояснила Палеон, украдкой наблюдая за рождением новой сферы.

"Сильная отдача даже в обличии смертного. Еще и посох использует неправильно, а он работает. Интересно. Не хотелось бы тратить энергию на мелочи, но похоже она не собирается останавливаться. Быть может..."

– Я могу предложить равноценный обмен. Сила жрицы ценится высоко, поэтому я могу отдать тебе теней. Они будут куда полезнее в грядущей битве, чем бездарная Нереида.

Волна злости ударила по нервам О'Гайо, разогревая хризолит до предела.

– Отвратительный обмен. Не знаю, сколько стоит жизнь жрицы, но жизнь друга ценится намного больше, чем целая армия теней.

– Ошибаешься, - улыбнулась Палеон, перемещаясь вплотную к Валери и отодвигая наставленный на нее посох.
– Понятие "друзья" определяет людей, с которых можно получить выгоду. И если ее нет, они лишь разменная монета. Нереида не представляет ценности как воин, но она может положить конец вражде между нами.

– Сколько грязи Вам пришлось хлебнуть, чтобы принять точку зрения, которая не будет причинять боль? Если она так бесполезна, то почему жрецы не избавились от слабого звена раньше? Должно быть, вас связывает что-то личное, если вы готовы пренебречь ради нее своими "людьми".
– Валери осеклась. Легкое головокружение проникло в голову и ей пришлось сделать шаг назад, чтобы скрыть накатившую слабость.

Королева ничего не делала, лишь продолжала изучающее рассматривать.

"Будто видит меня насквозь. Или это мое воображение? Она еле стоит на ногах и пытается оттянуть время".

– Ты не та Рэя. Помню, как нанося мне смертельную рану, она сказала, что убивает лишь потому, что мы на другой стороне, но, если встанем на одну, все прекратиться. Она желала мира и оправдывалась тем, что убивает из сочувствия. И какой бы мягкотелой не была, идя на поводу у Амальтеи, с ее даром нельзя было не считаться. Твое неумелое обращение с ее возможностями омрачает память повелителей. Сумеет ли новое поколение противостоять теням и герцогу одновременно? Примешь неверное решение, и я сниму запрет на неприкосновенность виталлов других жриц. Одна взамен остальных.

Валери мало что знала о Рэе. Воспоминания жрецов, которые им удалось сохранить, ничего не говорили о минувших столетиях. Но раз с тенями поступали подобный образом, они этого заслуживали. То, чем владела королева, разрушало плоть. Палеон заставила испытывать Мильгертон муки, перед тем как лишить виталла. Она должна была за это ответить.

– Отпустите ее, и я сохраню Вам жизнь, - в состоянии Валери ее угроза для королевы выглядела смешно, но девушка говорила вполне серьезно. Существовал единственный козырь, который она могла использовать против тени без поддержки пояса хризолита. Он не требовал большого расхода энергии, но был смертелен для всех, кто попадал под его действие. Проблемой оставалось, как огородить от него Крис.

Палеон приблизилась к ней, срывая длинным ногтем повязку, скрывающую лицо О'Гайо.

– Зачем мне считаться с тем, кто не может залечить собственных увечий? Вы же лишь ошибка повелителей планет. Я найду для их могущества лучшее применение.

Королева была очень сильной, но еще хуже было то, что она совмещала физическую атаку с ментальной. Худые пальцы тени сомкнулись на ее шее, пригибая к полу. Сознание девушки начало медленно отлетать.

– Даже не научилась владеть посохом, а думаешь, что готова вступить в бой с высшим существом! Пора показать разницу в уровне наших сил.

"Подавление". Вокруг тени вспыхнул изумрудный ореол, перешедший на жрицу.

Валери было неудобно признаваться, что она не почувствовала разницы. Ее продолжал одолевать сон. Голос Палеон становился отдаленным. Королева окружила ее силовым полем, оставляя на потом, и возвращаясь к алтарю.

Виталл вошел в грудь подруги, приводя ее в сознание.

Королева была уверена, что Валери не поднимется, и даже не смотрела в ее сторону, продолжая издеваться над девушкой.

Она лишила ее конечностей. Под воздействием "обратного отсчета", ткани старели и разрушались, пока не превращались в прах. Легкий сквозняк, разносил его по залу, оголяя белые кости - все что осталось от рук жрицы.

Кристина кричала от боли, пока из трещин в плитах пробивались ростки и ползли к алтарю, пытаясь спасти хозяйку. Барьер королевы глушил звук, но поддавался атакам растений. Как только их становилось много, королева вновь вырывала виталл, и они гибли. Изначально она не планировала трогать его до самого конца, чтобы жрица испытывала боль каждой клеткой. Палеон говорила, что Нереида никчемна, но все равно перестраховывалась. Ведь за ночь алтарь должен был сам покончить с жрицей, вытянув остатки энергии, превратив в живую мумию, но она продолжала призывать стихию!