74-го, суббота. Разговор с директором, который, по его мнению, поступил благородно, отказавшись доносить на меня в Казань 242. Конечно, благородно с его точки зрения. Я хотя не разделял ее, но был растроган. Инспектор много смеялся нашей дружбе. Я не был бы в состоянии вести себя так раньше, когда не был уверен в своей силе и в том, что я не трус и не малодушен. Но теперь я был спокоен и мягок и просил его, а не требовал, чего раньше не мог сделать. Вообще я доволен собою в отношении этого: не уступил и не струсил, но был чрезвычайно мягок и даже нежен. После того, как пришел из класса, я устал. Пошел к Чесн., потому что Вас. Дим. заходил вчера, и узнал, что он приходил, чтобы звать к себе, потому что у них будет Катер. Матв. Я пожалел несколько, потому что славная девушка и мне было бы приятно поговорить с нею — вовсе не любезничая; теперь я перестал любезничать с кем бы то ни было, кроме нее, кроме нее.

Пришедшй, стал пересматривать свой дневник за петербургскую жизнь и нашел место о вечере у хозяек Ивана Вас. Писарева. Это место таково, что я захотел прочитать его Ольге С. и прочитать завтра, если будет можно. А теперешний дневник кончить уж после. Стал работать — приехал Ник. Ив., послал за Евг. Ал., и они просидели с 7г до 12. Итак, и ныне я почти не работал. Ничего, работа довольно спорая.

Завтра, в воскресенье, я должен быть у Корелина, может быть у инспектора, у Акимовых (О. С. сказала, что неловко не быть, потому что как будто бывал раньше только для нее), у Город., если достанет времени; раньше хотел к директору, чтобы высказать ему, что я оцениваю его поступки со мною, но теперь не буду, потому что недостанет времени. Это можно будет высказать и прел отъездом и будет гораздо лучше.

Вечером буду у нее. О моя милая невеста! Ты делаешь меня счастливым, ты дала мне мир с самим собою, ты дала мне счастье теперь, ты даешь мне надежду на счастье во всю нашу жизнь.

Да будешь ты счастлива.

Но перечитаю несколько дневник о ней для дополнений.

Писано 1 7-го, во вторник, в 82 веч.

15, воскресенье, был до обедни у Корелина, после у Город., которому должен был заплатить визит, после у Акимовых, потому что ей так казалось нужным. Любезничал, т.-е. шалил, с Вороновой. Пав. Вас. принял меня радушно и спросил наконец, правда ли, что я женюсь на О. С. — «О. С. прекрасная девушка, но я через 1г месяца уезжаю, тотчас после пасхи, и когда я приеду в Петербург, у меня останется всего 20 р. сер., — тут нельзя жениться». Вечером был у нее. Как мне было прискорбно, что она не хотела, чтоб я был поутру поздравить ее. Вечер у нее описан в дневнике о ней.

/6-го, понедельник, как пообедал, был у Колесникова, после к ней, отвез два первых номера «Современника», которые взял у

Колеси. От нее заехал к Чесноковым, где застал Шапошникова, который смеялся, что я украл из гимназической библиотеки Кольцова. Вечером Вас. Дм. был у меня. Я его приглашал, чтобы поговорить об О. С., но скоро (при моей помощи— так я привык лицемерить и вести разговор вовсе не о том, что мне хотелось бы, а говорить о чем хочется только как бы потому, что другие сами говорят об этом) разговор перешел к политическим вопросам и продолжался так до самого конца. Когда он стал вставать, я удерживал его: «Поговоримте об О. С.», но он сказал: «Теперь я занят не тем». — В самом деле славный человек и искренно предан высоким мыслям об общественных делах.

/7-го, вторник. Утром написал письмо к Введенскому, которое вечером отнес Сережа вместе с письмом к Саше, написанным у Николая Иван. Когда пошел к Кобылиным, встретил на лестнице 'Анжелику Алексеевну, которая сказала, чтоб я обедал у них. Так пришел домой в 6 час. Жаль было терять время. Идя туда, занес книгу, которую нужно было купить, Василию Дм., в Казенную палату; сказал ему, что в четверг буду у Сокр. Евг. Он сказал, что он любит шутливый’ разговор и что я должен шутить, он будет хохотать и будет доволен мною. После баня. После бани сел за дневник о ней, тотчас после пишу это. Теперь принимаюсь за работу. Окончил выписки, теперь должен буду писать и дополнять их. После разбирать и составлять. К воскресенью эти предварительные работы будут кончены. Посмотрю еще до того времени несколько своего словаря, который скоро должен буду отдать снова переписывать. Завтра нигде н буду, если не будет крайней надобности. После завтра буду у Сокр. Евг., т.-е. увижусь с ней.

/8-го, среда, 10 час. веч., после того, как писал в дневнике о ней. Из гимназии пришсдши — устал. Как отдохнул — к Чесноковым. Там Вас. Дим. говорил мне, что будет просить ее быть завтра у них, потому что именинница бабушка Дарья Гавриловна. Это меня оживило. Может быть и будет — едва ли однако. Но я хочу надеяться. Как пришел оттуда, отправился снова к нему, чтобы идти вместе к Евг. Алекс., который присылал за мною, у которого был Николай Иван, и Максимов. Там просидел до 10. Работал весьма мало, потому что беспокойство некоторое от моей любви и от того, что бог знает, увижу ли завтра ее, как думал. Однако начал разрезывать и завтра начну писать. Если бы завтра увидеть ее. Я решительно влюблен, мало того, что люблю. Мне совестно за себя. Ну как же такому серьезному человеку, как я, быть влюбленным — воля ваша, Ольга Сокр., вы довели меня до глупого состояния. Как можно с нетерпением дожидаться: «когда я увижу ее!!» Как можно волноваться от мысли: «а еслр моя надежда увидеть ее не сбудется?» Но — влюблен, так влюблен, от этого л счастлив, от этого я тверже, решительнее. Люблю вас, Ольга Сократовна, люблю вас. Любовь моя решительно, реши-

Писано 27 марта.

Не хотел ничего писать раньше объяснения ее гнева на меня в воскресенье у Акимовых. После было решительно все время занято, и только теперь по окончании вписывания своих чувств в дневник о ней принимаюсь за этот дневник.

22- го, в воскресенье. Утром был у Патрикеевых, не застал там ни ее, ни Катер. Матв. Поэтому пошел к Малышеву, которого не застал дома, и после к Кобылину, у которого и обедал. Вечером прямо от Кобыл, к Акимовым.

23, 24, утро 25, был ужасно расстроен, не был у нее и не писал ей, чтобы более не оскорбить ее.

23- го поэтому не был и в гимназии. Ходил к Николаю Иван. После обедал у Кобылиных. Вечером был так расстроен, что не хотел идти даже к Евгению Алекс., чтобы несколько уйти от себя. Но пришел он и просидел до 11. Все эти ночи воскресенье, понедельник, вторник не спал до двух или трех [часов], потому что слишком мучился.

24- го, вторник, утро работал, после Кобылина снова работал, в 6 часов к Евгению Алекс, и с ним и Максимовым к Василию Дим., у которого до 10. Максимов говорил несколько о ней.