— Ну, конечно, не то, чтобы… Но…

— Не то, чтобы что? Не то, чтобы погибли, но что? — Триллиан наклонила голову и посмотрела искоса.

— Может быть, их мог бы подобрать кто-то другой.

— Еще секунда, и они были бы мертвы.

— Вот именно! Если бы ты дала себе труда немного подумать над проблемой, она решилась бы сама собой!

— И тебя бы это обрадовало?

— Ну… не то, чтобы обрадовало… Но…

— В любом случае, — сказала Триллиан, поворачиваясь обратно к пульту, я их не подбирала.

— Что ты хочешь сказать? А кто же их подобрал?

— Корабль их подобрал.

— А?

— Их подобрал корабль. Сам.

— А?

— Пока мы были в режиме Невероятности.

— Но это же невозможно!

— Ну, почему же? Просто очень-очень маловероятно.

— А-а… Ну, да.

— Короче, Зафод, — закончила Триллиан, похлопав его по плечу, — о гостях не беспокойся. Скорее всего, я думаю, они совершенно нормальные ребята. Я пошлю робота привести их сюда. Эй, Марвин!

Робот в углу встрепенулся, но тут же снова обмяк. Он с усилием поднялся на ноги, так медленно, будто был килограмм на пять тяжелее, чем на самом деле, и совершил то, что посторонний наблюдатель назвал бы героической попыткой пересечь кабину. Подойдя к Триллиан, он остановился, глядя куда-то за ее левое плечо.

— Я думаю, мне следует довести до вашего сведения, что у меня тяжелая депрессия, — сказал он. Голос у него был тихий и безнадежный.

— О, господи, — пробормотал Зафод и плюхнулся в кресло.

— Ну, вот, — сказала Триллиан теплым сочувственным тоном, — есть кое-какое дело, которое займет тебя и поможет выкинуть все это из головы.

— Ничего не получится, — промолвил Марвин. — У меня исключительно вместительная голова.

— Марвин! — пригрозила Триллиан.

— Хорошо, — вздохнул Мартин. — Что вам от меня нужно?

— Сходи во второй шлюз и приведи сюда двух гостей. Присматривай за ними по пути.

В микросекундной паузе и безупречно выверенных интонациях и тембре голоса, не выказывающих ни малейшей обиды, Марвин подавил в себе чувство высочайшего презрения и отвращения перед всем, что не чуждо человеку.

— Это все? — спросил он.

— Да, — твердо сказала Триллиан.

— Удовольствие небольшое, — промолвил Марвин. Зафод выскочил из своего кресла:

— Она не просит тебя получить удовольствие, — воскликнул он. — Делай, что сказано!

— Хорошо, — произнес Марвин голосом, похожим на похоронный звон большого надтреснутого колокола. — Я сделаю, что сказано.

— Очень хорошо! — сказал Зафод. — Молодец! Спасибо!

Марвин обернулся и поднял на него свои плоские красные треугольные глаза.

— Вам трудно со мной? — спросил он участливо.

— Нет-нет, Марвин, — промурлыкала Триллиан. — Все хорошо.

— Мне не хотелось бы думать, что вам со мной трудно.

— Не беспокойся об этом, — продолжала мурлыкать Триллиан, — чувствуй себя естественно, и все будет прекрасно.

— Вы уверены, что все в порядке? — переспросил Марвин.

— Да-да, Марвин, — промурлыкала Триллиан, — все совершенно замечательно. Надо научиться наслаждаться жизнью.

Марвин бросил на нее тяжелый электронный взгляд.

— Жизнь! — сказал он. — Они мне говорят о жизни!

Он безнадежно повернулся на каблуках и поплелся прочь из кабины. Дверь со щелчком и веселым гудением закрылась за ним.

— Зафод, еще немного, и я уничтожу этого робота! — прорычала Триллиан.

Энциклопедия Галактика определяет робота как механическое устройство, созданное, чтобы выполнять работу за человека. Отдел маркетинга Сирианской Кибернетической Корпорации утверждает, что робот — это «Твой приятель из пластика, с которым всегда классно!»

«Путеводитель вольного путешественника по Галактике» определяет отдел маркетинга Сирианской Кибернетической Корпорации как «толпу безмозглых кретинов, которых надо первыми поставить к стенке, когда начнется», с примечанием от редактора о том, что издательство принимает предложения от желающих занять вакантную должность корреспондента по вопросам роботов.

Любопытен тот факт, что издание Энциклопедии Галактика, которому посчастливилось попасть через искривление времени в наше время из следующего тысячелетия, определяло отдел маркетинга Сирианской Кибернетической Корпорации как «толпу безмозглых кретинов, которых первыми поставили к стенке, когда началось».

Розовый куб исчез из бытия, обезьяны унеслись в лучшие измерения. Форд и Артур очутились в трюме корабля. Трюм выглядел симпатично.

— Похоже, корабль-то — с иголочки, — сказал Форд.