– Ты делала это все не один раз, - сказал мой отец. Она взволнованно кивнула.

– Я готовилась. Мы умрем, Сэм. Я видела это. Я знаю, что это жертва, но это будет стоить того, в конце концов, когда Скай окажется зажатой меж двух сторон без нас и ей нужна будет наша помощь.

– Но как... если ты не там... как будет она...

– У тебя есть коробочка, которую ты сделал для нее?

Мой папа кивнул и потянулся к ручке ящика. Итак, папа тоже держал вещи в ящике для носков. Улыбка растянулась на моих губах.

Он достал маленькую деревянную коробочку со знакомым четырехлистником на ней, которую я держала в своих руках в тот самый момент.

– Дай ей свою энергию, - прошептала она.
– Наполни ее своими силами. Защити ее, чтобы ее можно было открыть только тому, у кого-то есть ключ.
– Она улыбнулась ему.

– И только у Скай будет этот ключ.

Они взялись вдвоем за коробочку и я с трепетом наблюдала, как бледный, мерцающий свет пронизывал кончики пальцев моей мамы и черный дым, вырвался из пальцев моего отца. Когда они встретились, коробочка засверкала ярким серебром между ними. Темный и светлый.

Я моргнула, и я снова оказалась в своей спальне. Эрс продолжала сопеть, спрятавшись в спальном мешке. Луна продолжала сиять в моем окне, и звезды продолжали подмигивать мне. Я была измотана, просто полностью опустошена из-за связи с мыслями мамы и событиями последних нескольких недель. Все еще прижимая коробочку к груди, я погрузилась в глубокий сон.

На следующую ночь у меня была очередная бессонница.

– Скай, - прошептал голос, словно сделанный из самой темноты.
– Впусти меня.

– Нет, - пробормотала я, перевернувшись и набросив подушку на голову.

– Нет?
– повторил он.
– Что это за отношение?

– Нет!
– Я закрыла глаза и начала торопливо строить стену кирпич за кирпичом, которая защитит мой разум от Астарота.

– Все, это кажется слишком поспешным, - сказал он, и его голос стал сладким как мед.
– Разве ты не хочешь услышать, что я тебе скажу? Это могло бы быть важным для тебя, ты же не знаешь.

– Что ты можешь мне сказать, - сказала я сквозь зубы, - что я хотела бы услышать?

– Ты можешь быть удивлена. Ты могла бы узнать о том, что ты можешь найти свой разум несколько… измененным.

– Я сомневаюсь в этом. Я не позволю твоим уловкам одержать верх надо мной. Я собираюсь избавиться от тебя. Я собираюсь сделать так, чтобы ты никогда не смог заставить меня выбирать.

– Ты не понимаешь, Скай, - его голос внезапно стал резким и жестоким.
– Тебе повезло, что мы позволили тебе выбирать. Я мог бы взять тебя силой с самого начала. Но этого не было в плане. Нет, ты должна была хотеть сама примкнуть к нам. Девин был хорошим способом сделать это возможным. Я мог бы заставить его сделать тебе намного хуже, чем он уже сделал.

– Лжец. Тебе он был не нужен. Ты мог бы получить меня раньше, чем я стала сильной, когда у тебя был шанс. Но ты этого не сделал, потому что я не думаю, что ты можешь это.

– Тогда ты, - сказал он, - сильно введена в заблуждение. Другие пытались уже сделать то, что ты собираешься сделать. Твоя мать пыталась. И посмотри, как это у нее получилось.

– Хватит, - пыталась остановить его я.

– Она не очень-то далеко продвинулась. Орден удостоверился в этом.

– Оставь мою маму в покое.

– Твоя мать… Она была Одаренной, это действительно правильное слово для нее, не так ли? Она была одной из самых надежных. Было больно, когда она бросила меня из-за твоего отца, Скай. Это действительно так. Такая способная, такая талантливая в контроле над судьбой, воздействующая на умы, манипулирующая жизнями ничтожных людей. Это было такое предательство, когда твой отец убедил ее, что ей нужна не такая жизнь. Такое падение. Хотя, многие прыгают. И многие… Ну, многие приобретают свои темные крылья.

– Прекрати!

– О, ты можешь увидеть правду. Ее легко было заменить. Они все такие. Твоя мать, Рейвен, Девин. Пока время бьется, по мере того как жизнь начинается и заканчивается, Орден будет существовать. Появится новый Одаренный с более мощными силами. Новые Хранители будут выполнять его волю. Это так просто, Скай. Как часы. Тик-так. Тик-так. Большой, бьющийся поток времени подходит к концу, как биение прибоя о скалы пляжа в конце времен.

Пляж в конце времен.