– Верно, а Вы?

– Меня зовут Сергей Викторович.- ответил мой собеседник, не отрывая взгляда своих ледяных глаз от моих, при этом не переставая улыбаться.

Ну, конечно, Диана была уменьшенной женской версией своего отца. Передо мной стоял Белов собственной персоной.

Тем временем мужчина продолжил:

– Я бы советовал тебе быть внимательней.

– В следующий раз буду смотреть, куда иду.
– ответила я, мечтая как можно быстрее закончить этот диалог.

– Я сейчас не только про это.
– уж слишком вежливо сказал Сергей Викторович.
– Речь скорей о выборе твоего окружения.

В этот момент за спиной Белова раздался знакомый голос:

– Что тебе от нее надо?

Мужчина проигнорировал вопрос Ковалевского, направляющегося в нашу сторону и, по-прежнему не отрывая взгляда от меня, сказал:

– Подумай над тем, что я сказал.

И не, говоря больше не слова, ушел, не забыв одарить Виталика презрительным взглядом.

Подошедший Ковалевский был чертовски зол. Он обнял меня и внимательно посмотрел в глаза:

– Что он сделал?

Я искренне удивилась такому поведению парня. Создавалось ощущение, что Белов должен был, как минимум, избить меня до полусмерти прямо в коридоре универа.

– Всё в порядке, он был солидарен с дочерью.
– я ответила абсолютно спокойно, не видя в словах мужчины никаких новых для меня фактов.

– В смысле?
– Виталик же, по-видимому, не совсем меня понимал.

– В смысле посоветовал повнимательней относиться к выбору окружения.
– процитировала я Белова, начиная понемногу беситься.
– Может, уже поедем домой?

Ковалевский на секунду стал сам на себя не похож, я даже успела подумать, не пора ли мне спрятаться в какой-нибудь укромный уголок, пережидая грозу. Однако, практически моментально его взгляд прояснился, и он привычно ласково ответил:

– Конечно.

Уже дома, не смотря на обычную нежность, а местами даже хорошую страсть, я замечала, что с Ковалевским происходит какая-то фигня. Как только я отворачивалась, парень становился хмурее тучи, а когда снова возвращала к нему свой взгляд, приобретал обычный вид.

Со временем моя бдительность притупилась. Виталик опять основательно вошел в мою жизнь, делая ее такой, какой она и должна быть в самом идеальном варианте.

В пятницу вечером мы поехали по магазинам, чтобы выбрать подарок на новоселье друзьям. После получаса скитания по торговому центру следом за мной, Ковалевский просто развел руками, и отрывисто сказав, что не мужское это дело, отправился в машину или ближайшую кафешку, чтобы избавить себя от мук выбора, причем моего. Сам он, относительно подарка не заморачивался вообще, предоставляя моей фантазии свободный полет.

Выбирая последние детали в отделе домашнего текстиля, я всё-таки услышала звонок мобильного. Видимо, душа поэта все-таки не вынесла:

– Лесь, давай меня подарим, всё равно за непригодностью в хозяйстве меня сдадут назад, а мы заживем как прежде.

– Лиза тебя чисто из вредности никогда не отпустит.
– развеяла я мечты Ковалевского, - Будешь у нее картошку в кладовке до конца жизни чистить.

– Я просто позвонил, узнать как твои дела.
– видимо, действительно побоявшись такого исхода событий, сбавил пыл Виталик.

– Да всё я поняла, - успокоив желание парня убраться уже, наконец, с территории торгового центра, ответила я.
– пять минут, и считай, что мы уже уезжаем.

Однако, даже тут я умудрилась застрять. Я просто не могла с собой ничего сделать и не заглянуть в еще один магазин.

Спустя пятнадцать минут я теперь уже действительно опустилась на сиденье в ешке Виталика, оправдывая свое отсутствие парой пакетов исключительно вредной, но безумно вкусной еды из известного всем фастфуда.

Ковалевский, кинув взгляд на весь этот ворох сумок, поинтересовался:

– Ты потратила час с лишним, чтобы завтра мы подарили несколько бургеров и картошку?

– И нагетсы еще.
– под стать парню ответила я.

Мы вернулись домой и решили провести остаток вечера, валяясь на диване за просмотром какого-нибудь кино. Однако, не смотря на поздний час, соседушка не дал нам приступить к осуществлению плана.

Дело в том, что Михайловская, помимо рядовых вещей, решила перевезти к Глебу еще и внушительную часть мебели из своей комнаты, аргументируя это тем, что в трехкомнатной квартире Основского места хватит для всего. Так что теперь в транспортировке на седьмой этаж отчаянно нуждались туалетный столик, кресло и комод.

После того, как вещи были доставлены, я, взглянув на изрядно запыхавшихся парней, поняла, что наш уютный вечер накрылся внушительным таким медным тазом. Прихватив пакеты с едой, которую я наудачу скупила просто в промышленных масштабах, я направилась следом за Виталиком в квартиру соседа, будучи абсолютно уверенной в том, что Михайловская, в силу своего характера, не успокоится, пока не разложит всё по своим местам, а значит спать в ближайшее время ребята не лягут.

Мы вернулись домой далеко за полночь, изрядно объевшиеся и немного уставшие помогать Лизе в переборке вещей. Виталик отправился в ванную, а я решила уделить немного времени рыжему шерстяному монстру, который рос как на дрожжах, плавно превращаясь из маленького мохнатого комочка в полноразмерного кота.