— Даже ни разу «черт» не сказала. Я была самим воплощением сдержанной женщины.

Я рассказала им подробности вечера: как назвалась Люсиль Дарлинг, и как Лео позвал меня выпить с ним, и что я отговорилась «важными делами». Я деликатно упустила момент, что чуть все не испортила, и тот факт, что мой номер он взял, скорее всего, по случайности, которая не имела ничего общего с бабушкиными советами, а, вероятно, имела место благодаря моей выразительной груди и выдающемуся вождению на аттракционной машинке.

— Надеюсь, он скоро позвонит, — бормочет Пич, кладя в рот ложку с кукурузными хлопьями «Вэлью Теско».

— Ох, позвонит, — отвечает уверенно бабушка. — Хотя, нам, наверное, придется подождать несколько дней. — Она понимающе усмехается. — Мужчинам не нравится умалять свою важность, звоня леди сразу же, у них должно появиться желание позвонить.

Как оказалось, в этом Матильда Бим абсолютно не права. Потому что двадцать минут спустя зазвонил мой телефон. Звонит Лео Фрост.

Когда я нажимаю на айфоне «ответить», бабушка и Пич спешат к дивану, чтобы присоединиться ко мне.

— Алло?

— Доброе утро, Люсиль. Говорит Лео Фрост.

Лео Фрост. Художник. Мыслитель. Человек. На телефоне.

— Здравствуйте, Лео, — отвечаю я низким, успокаивающим голосом. — Как радостно вас слышать. Надеюсь, вы насладились ярмаркой прошлым…

Я резко прекращаю говорить, когда замечаю, что бабушка и Пич смотрят на меня с ужасом. Они яростно жестикулируют, машут руками вверх и вниз, как сумасшедшие. Что не так? Что они пытаются сказать?

— Простите, Лео, прошу, подождите минуточку.

Я нажимаю кнопку удерживания звонка.

— Что вы делаете?

— Твой голос! Что, милостивый боже, стало с твоим голосом? — Подбородок бабушки дрожит.

— Эм… это успокаивающий голос. Как ты и говорила. Горловой и все в таком духе.

— Он слишком глубокий! Успокаивающий голос должен быть мягким и заманчивым!

— А у меня какой?

Пич гримасничает, не встречаясь со мной взглядом.

— Будто демонический. Словно ты планируешь убить его.

Бабушка поглаживает мои колени.

— Смягчи немного голос, дорогая. Говори с ним так, словно хранишь восхитительный секрет.

Я киваю, прочищаю горло и предпринимаю новую попытку, смягчая голос, делая его выше и мелодичнее. Звучу как прошмартоска.

— Простите за это, Лео, — с придыханием говорю я, включая на телефоне динамик. Бабушка показывает большие пальцы. — Что я могу сделать для вас?

— Эм, думаю, мы могли бы встретиться. Вечером у меня деловой ужин, но после я свободен как птица. Как насчет кофе у меня? Часов в одиннадцать?

О. Мой. Бог. Я постигла искусство звонков с намеком в совершенстве и могу с уверенностью сказать, что это определенно звонок с намеком. Вчера вечером я не подавала моих обычных сигналов, это точно. Должно быть, специфическое сообщение посылали сиськи. Не знаю даже, почему удивлена, ведь, учитывая слова Валентины, это фирменный почерк Лео Фроста.

— Минуту, я посмотрю в ежедневнике. — Я снова нажимаю кнопку удержания звонка. — Это звонок с намеком, — шиплю я бабушке и Пич.

— Звонок с намеком? — косится бабушка. — Боюсь, я не понимаю.

Хм-м-м. Как объяснить, что такое «звонок с намеком» семидесятисемилетней женщине, все еще смотрящей фильмы на видеокассетах?

— Эм… он зовет меня не совсем на свидание. Полагаю, он хочет отвести меня к себе, чтобы… ну, знаешь…

— Нет, не знаю.

— Ох, ну, скажу просто, что он хочет сделать со мной то, что егерь Оливер делал с леди Чаттерлей.

У бабушки непроизвольно открывается рот. Она вырывает телефон у меня из руки и костлявым пальцем жмет на «отмену».

— Что ты наделала?! — кричу я, выхватывая мобильный. — Ты повесила трубку!

— Он грубиян, дорогая, — докладывает бабушка, спокойно поправляя красные очки на носу. — Очень привлекательный, довольно состоятельный и очаровательный грубиян. Говоря с такими, женщины не бросают трубку, и тот факт, что ты это сделала, заинтригует его, поверь мне. Когда он перезвонит, сообщи ему, что с радостью сходишь с ним завтра на ранний ужин, а он не поправит тебя, напомнив о своих позорных намерениях, потому что для этого у него слишком изысканные манеры.