Папа рассказал все, но о Мистик Фоллс умело умолчал – меня это раздражало. Но глубоко вздохнув, я сказала:

– А где ты нашел эту Елену?

– В Мистик Фоллс.

– Какое странное название для такого города, - протянула я. – Расскажи мне о нем поподробнее.

– Город как город, - раздраженно ответил отец – я взболтнула лишнего, - собирайся, мы едем домой.

Мой звездный план пошел коту под хвост. А чего я могла еще ожидать? Что он расскажет мне все с подробностями? Нет, еще слишком рано, он не доверяет мне как себе, а иногда мне кажется, что он и себе не доверяет. Подытожим мои действия: они отстой.

Приехали мы домой как раз к ужину. По пути мы и словом не обмолвились. Хоть я и видела, как хорошо держался папа, но его пульсирующая жилка на шее и вечное скрежетание зубами говорили все сами за себя – он был в бешенстве; отец понял, что я решила его уболтать, чтобы узнать о Кэролайн Форбс.

Выйдя из машины, я тут же бросилась к себе в комнату; проходя мимо Элайджи, бросила ему фразу: «Я не голодна - к столу не звать», и побежала по лестнице. Достигнув своей цели, я упала на кровать и уставилась в потолок. Что же мне такое придумать, чтобы папа сам захотел мне все рассказать? Дневник! Может, если отец узнает о том, что я прочитала дневник, то смирится и расскажет о ней? Да, так и сделаю.

Я повернулась на другой бок и достала из-под подушки дневник. Открыв следующую запись, начала читать.

1 декабря 2012 года.

Дорогой дневник, не понимаю, зачем записываю это событие, но, похоже, это уже привычка. Если что-то случается, то руки так и чешутся написать тебе.

Это было 28 ноября. Тогда на утихающий город опустились сумерки, нежно укрывая его. Со дня на день должен выпасть снег, который она с таким нетерпением ждала, чтобы устроить новое мероприятие и поиграть в снежки, но ее надеждам не суждено было сбыться.

Я сидел перед камином в кресле и смотрел на огонь, в котором потрескивали поленья и от этого слышался какой-то ритм. Настенные часы пробивали двадцать два часа, гулко отдаваясь у меня в ушах, их звонкое тиканье ровнялось с треском подгоревших поленьев. В комнату неожиданно ворвался холодный осенний ветер, теребя тюль, словно морскую волну. Я перевел взгляд с камина на открытое окно. Нехотя встав, я подошел к нему и посмотрел. Моему взору открылся сад, усыпанный сухими листьями, которые спали с деревьев. Лунный свет освещал некоторые участки сада, делая его волшебным. Никогда не думал, что такое обыденное место может быть источником вдохновения.

Я хотел закрыть окно, но увидел чей-то женский силуэт. Нахмурившись, я стал разглядывать его. Девушка в белом длинном платье, которое развивал ветер, медленно шла вдоль каменной тропинки; ее маленькие изящные ножки были босыми. Она вся словно светилась под яркой луной, освещая собой все вокруг. Я пытался рассмотреть ее лицо за белокурыми волнистыми локонами, но не мог. Мое сердце бешено стало отстукивать ритм, ладони от волнения вспотели. Я замер и наблюдал. Что-то внутри твердило мне о том, что это не нежданный гость, который забрел совершенно случайно в мой сад.

Девушка остановилась около одного дерева и положила на его сморщенную кору свою маленькую ручку, на ней красовалось кольцо с лазуритом. Через мгновенье она повернулась лицом ко мне, и я разглядел в ней Кэролайн. Секунда, и вот уже я находился на том месте, где стояла моя возлюбленная, но ее там уже не было. Она испарилась.

Чувства боли, горечи, страдания смешались с алкоголем, который я выпил, и сводили меня с ума. Внутри все разрывалось на части. Казалось, ничто не сможет усмирить меня. Я постоял еще немного, положив свою ладонь на кору дерева. Мое сердце больно сжималось; я зажмурил глаза, чтобы предательские слезы не скатились по лицу. Я вспомнил ее образ, и мой кулак со всей силы врезался в дерево, оставив след на коре. Я закричал, чтобы выпустить свою боль, а затем ушел в бар, чтобы найти себе новую жертву. Я убью ее, принесу себе временное спокойствие, но я понимаю, что, пока настоящий убийца не лишится своего сердца, спокойствие никогда не придет…

Утром меня разбудила Ребекка и сообщила, что сегодня мы едем к Гилбертам. От ее идеи я не был в восторге. Я не любил всю их семейку, но моя сестра слишком упертая и вместо того, чтобы спать, я сидел в машине. Буквально считая минуты до прибытия, я не заметил, как машина свернула и остановилась у кладбища Мистик Фоллс. С недоумением я посмотрел на сестру, а она лишь сказала, чтобы я навестил ее. Я глубоко вздохнул и вышел из машины, достав несколько красных гвоздик, которые чудесным образом оказались на заднем сиденье автомобиля; неуверенными шагами направился к ней.

Я поздоровался с ней, когда встал напротив могилы, не ожидая ответа.

На мраморном памятнике красовались вырезанные буквы, которые составляли ее имя и… дату смерти. Капельки от дождя обрамляли каждый кусочек мрамора, несколько желтых листьев безжизненно лежали на памятнике. Я смахнул листья и вытер озябшей рукой капли с надписи, затем положил гвоздики и стал смотреть на буквы. Я говорил с ней, как будто она живая стоит передо мной. Отвечал на ее немые вопросы. Вспоминал, как когда-то она подралась с Ребеккой. Я вспомнил выпускной, вспомнил слова, которые ей говорил. Я спросил у неё: помнит ли она, что я сказал ей на прощание, смотря на буквы, составляющие ее имя.