– Вики…

– Вот и Бэтти погибла, прямо здесь, в Штормзвейге, а она даже не была солдатом. Если ты умрешь, мне не перенести. Мне не перенести этого снова, Дан!

Я не знаю, как ее утешить. Вики всегда казалась такой сильной, несгибаемой. Никто из наших знакомых, не говоря уж о посторонних, не видел ни слезинки в ее глазах, не слышал ни одной жалобы на то, что ей трудно. Только со мной она могла быть открытой. А теперь я сам ее мучаю и никак не могу этого изменить.

– Ви, слушай, ты же понимаешь…

Она берет мое лицо в обе ладони, наклоняется и целует меня. В губы, сильно, страстно и отчаянно, вовсе не по-сестрински. Растерявшись от ее поступка, я позволяю ей углубить поцелуй, прижаться всем телом, обхватить руками мою голову. Возбуждение возникает враз – нельзя слишком долго быть отшельником, рано или поздно тело предаст хозяина.

Я обнимаю Ви за талию, притягиваю и опрокидываю на себя, опускаясь спиной на спинку дивана. Мой разум разрывают панические мысли. Я в жизни делал много ошибок, и это самая феерическая из всех. И самая сладкая. Как же я хочу ее. Как же я ее давно хотел.

– Вики, - со стоном отстраняю я твою жену, - Вики, пожалуйста!

Она облизывает губы, зажмуривается и берет себя в руки.

– Прости…

Мы отстраняемся друг от друга, поправляем одежду. Мне страшно смотреть ей в лицо, мне стыдно перед ней, перед тобой. Я не должен был поддаваться. Корд, почему ты опять молчишь?

– Дан, - Вики обнимает руками плечи и смотрит виновато, - если ты думаешь, что это… потому что ты похож на Корда – знай, это не так. Ты очень дорог мне.

– Ладно, - я не знаю, что сказать. Мне не было так страшно даже днем на площади.

– Дан, я любила его! Корд был моей жизнью, но его убили.

Я должен сказать ей. Объяснить, что происходит. Я так больше не могу.

Подхожу к Вики, она с готовностью кладет руки мне на плечи, моляще заглядывает в глаза.

– Мы во всем разберемся, Ви. Я вернусь, и мы во всем разберемся, хорошо?

Она опускает голову, кивает.

– Хорошо.

– Я пойду.

– Да, Дан, иди.

========== Главы 19-20 ==========

Глава 19

До базы решаю идти пешком. Времени, оставшегося от трех часов, данных мне командором, хватает с гаком. Город гудит, как улей, но дыма уже нет. Народу на улицах тоже стало меньше, а вот патрули усилили. Но ко мне никто не цепляется. И правильно, в своем нынешнем состоянии я не настроен отвечать на вопросы.

– Корд!

Ты молчишь. Меня угнетает твое молчание.

– Корд, поговори со мной!

Я будто снова остался один. Бреду, спотыкаясь, не видя дороги, в голове пусто. Я запрещаю себе думать о произошедшем. Раньше ведь я как-то умудрялся не думать об этом. У меня отлично получалось игнорировать взгляды Вики, ее слова, прикосновения, тепло, которое неизменно разливалось в груди, когда она бывала рядом. Я бы прекрасно прожил без этих откровений. Я бы никогда, Корд, поверь, никогда!…

Военный мемориал Штормзвейга расположен в светлой рощице. То ли осины, то ли похожие на них тонкие деревца с блестящей корой и мелкими листьями не затеняют свет, но и не дают ярким солнечным лучам нагревать тяжелые мраморные и гранитные плиты. Полированный черный в мелкую серебристую крошку шпиль – вот такое у тебя, героя Оримской Империи, пристанище.

Я не был здесь с тех пор, как вернулся из плена. Оглядываюсь по сторонам – пусто. В этот черный для всего Перекрестка день здесь, как обычно тихо и даже вечером, в наползающих сумерках, умиротворяюще светло.

Под знакомой до последней черточки гравировкой:

«Подполковник РУ ОВС Корд Райт

12. 01. 939

18. 11. 973

Героически погиб во время выполнения боевой миссии».

выбита новая, практически идентичная запись:

«Лейтенант РУ ОВС Дан Райт

5. 08. 947

23. 06. 976

Героически погиб во время выполнения боевой миссии».

Ее не стали замазывать, а может, просто позабыли. Да и какая разница, может, я не вернусь из Оримы. Перебьют пару цифр и дело с концом.

– Корд, - опускаюсь на колени и провожу пальцами по холодному полированному камню, - прости меня.

– Вики жива. И ты тоже жив.

– И что с того? Корд! Что с того?!

С ветки то ли осины, то ли еще чего срывается какая-то мелкая птаха.

– Слушай, брат, все это ничего не значит. Мы оба перепсиховали, я облажался и допустил взрывы, Вики переживала за меня, это… просто стресс, понимаешь? Она любит тебя, только тебя! Я люблю тебя!

Но ты больше ничего не говоришь. Твое молчание меня убивает. Твое бесконечное самоотречение, великодушие, этот долбанный героизм.