На самом деле, я реально начинаю чувствовать себя легче, ну хотя бы потому что меня с каждой минутой все сильнее уверяют, в том что я сила и способен кого угодно нагнуть. Мелочь конечно, но приятно ж ведь.

Как-то мы слишком близко подъезжаем к назначенному месту у реки. Там, среди зеленой травы уже стоит мерс, с тонированными стёклами, а вокруг него распальцованные мальчики в трикошках. По-другому я их назвать не могу. Выползаю из машины, возомнив себя супер крутым чуваком, который в очередном фильме про бомбежку эпично так выходит из машины под музычку и иду в сторону Клауса, который сняв с себя олимпийку, начал подпрыгивать на месте и зародилась плечевые суставы. Мы ещё не начали бой, а я его уже убить хочу. Это ж каким говном нужно быть, что бы пробуждать в людях желание убить тебя, ещё когда ты даже рот не раскрыл.

Внезапно осознаю, что он реально меня сейчас убьет, отчего холодеют руки. Становится невыносимо не по себе и хочется зареветь, как волк, когда ему прострелили брюшину.

На мои плечи ложатся две сильные руки.

— Кофту сними, — приглушённо произнёс, какой-то слишком хмурый Энзо. — Жалко, хорошая вещь, — он помогает мне снять кофту и намотав её на руку кладёт на капот своей машины.

Оборачиваюсь и смотрю на ребят. Они мысленно со мной, хоть и не смогут помочь физически, так уж составлен договор. Они волнуются и боятся за меня. Это написано у них на лбах, а я неумело делаю вид, что я в порядке, хотя прекрасно понимаю, что у меня это получается так же паршиво, как и у них делать вид, что они полностью во мне уверенны. Легонько улыбаюсь и поворачиваюсь к своему сопернику. За спиной слышатся тихие слова.

— Пистолет наготове держи… — невзначай напоминает Кол, стараясь оставаться невозмутимым.

— Какого хера, там патронов нет… — даже как-то озлобленно отвечает Энзо и засовывает руки в карманы брюк.

Снова переключаю все свое внимание на Клауса, который буквально сияет, от понимания, что я боюсь. Ох, знал бы за что именно я боюсь, придурка кусок.

— Ну что, так и будем булки мять? — наконец подаёт голос он и я сфокусировав на нем четкий взгляд, заставлю свое лицо не шевелиться. Хочу быть слишком невозмутимым, чтобы обмануть хотя бы себя.

Ещё где-то секунд пять и мы одновременно бросаемся к друг другу и сцепляемся в каком-то слишком быстром и губительном танце боя. Хотя танец боя — это немного другая вещь, но тем не менее, наш мордобой хотя бы немного на это смахивает.

Замахиваюсь и ударяю кулаком его в лицо, от чего он на секунду опешил, а потом снова принялся выдавать удары под дых. Следующий его тумак прилетел мне прямо в правый глаз и я зажмурился на мгновение, чувствуя как сильно ноет череп. Из моей губы течёт кровь, но я тут же продолжаю блокировать удары, в ожидании его скупой усталости. Крючусь от боли, но все ещё, как тот оловянный солдатик, держусь, пытаясь скорее доказать насколько я крут и могуч, чем обороняться. За спиной слышатся ободрительные возгласы пацанов, когда мне удаётся нанести какие-нибудь болезненные удары своему противнику, а так же советы, как и когда лучше бить.

В основном от Рика конечно, слышны советы по правильному нападению спереди и уязвимых местах. Он же у нас все-таки боец большого ринга.

Давно перестав слушать указания и торжественные крики друзей, полностью сосредотачиваюсь на этом мерзком слизняке, которого я обязан победить, иначе слово моё ничего не стоит, но голова моя уже начинает кружиться.

В какой-то момент мы валимся в этой ужасной схватке на землю и скатываемся с большого бугорка поближе к речке. Сознание затуманено злостью, я вымещаю её на нем. Оказываюсь справа и несколько раз подряд смачно ударяю его по лицу правым кулаком.

Я не заметил, как основа оказался слева, спиной к Клаусу и на моей шее появляется что-то холодное, тонкое и душащее. Мне резко перестаёт хватать кислорода и я начинаю откашливаться, все ещё пытаясь нормально дышать. Внезапно ощущается вся та боль, нанесённая его ударами, ранее заглушенная яростью и до меня доходит насколько я беспомощен в данный момент.

Снова крики друзей и они порываются броситься на помощь, но им нельзя, хотя бы потому что я просил этого не делать.

Новый приступ рваного кашля, и я не знаю, откуда я нашёл столько силы в тот момент, но я резко сорвал то, чем он меня душил и повернулся к нему, застав врасплох и оказался сверху, продолжая мутузить его по переносице, челюсти и так далее.

Когда я понял, что он уже не в силах подняться на ноги, я отрешённо сажусь рядом и пнув его ногой, оправляю в воду. Тут же бегу к машине Энзо, пока ребята наблюдают за тем, как сотоварищи Клауса достают его из речки.

Пацаны хватаюсь меня в тот момент, когда ошалевшие спутники Клауса начинают нестись в мою сторону. Тогда Энзо достаёт пистолет и холостыми патронами стреляет в землю, от чего они отшатываются метра на два.

— Встречу, убивать буду! — в ярости и эйфории выкидываю я и мы все вчетвером запрыгиваем в машину и уезжаем, пока дружки Клауса вновь пытаются его откачать.

Мне плохо, очень и очень плохо, но лишь физически, душевно же я счастлив. Тело болит, голова кружиться, я теряю связь с внешним миром. Снова прихожу в себя и смотрю на друзей. Вот они, рядом, смеются и радуются. Они радуются за меня... Я с ними, я жив.

Этот раунд я выиграл. Я выиграл жизнь. Я победил смерть. Я победил.

Я рад, я реально рад, что все еще дышу, хожу, смеюсь. Я живу.

Все дорогу в машине, на заднем сидении я сижу и непрерывно ору о том, как я рад, у меня вырывается истерический смех от непомерного счастья, которое буквально разрывает меня на части и просто улыбаюсь своим друзьям, без которых я бы не смог выиграть тот бой.