– Выключи дальний, идиот! – шиплю машине, которая идёт навстречу. Конечно, он меня не слышит. Зато я слышу громкий звук, и удар откидывающий меня вбок. – Придурок! – рычу, вылезая из машины. Помятый бампер и разбитая левая фара. – Я, кажется, заснул, – выходит из пикапа старик. – Твою мать! – шепчу. Ну почему нельзя бить старых людей? Мне так хочется! – Вы не ушиблись? – натягивает на нос очки. О! Так ты ещё и милый? – Не ушибся! – рявкаю. – Прошу прощения, я не думал, что задремлю. – Никто не думал! – шиплю. – Вы в порядке? – Да, спасибо, – благодарит старичок. – Я уже вызываю полицию. – Зачем? – раскрываю глаза. У меня дела! Я не должен позволить Дагу переспать с его женой! Да ещё и алкоголем от меня разит за несколько миль. – Я в порядке. – Я испортил вашу машину. – Да чёрт с ней! – срываюсь. Старик удивленно смотрит на меня. – Нет. Я должен ответить за это! – отвечает мне он. Идиот! Плюхаюсь на сиденье в машине. Закуриваю. – Холи, пожалуйста, умоляю тебя! Прошу, не соглашайся! Прошу тебя! – шепчу как мантру.

Полиция, страховая и толпа папарацци. Домой попадаю только к шести утра. Отключаюсь без чувств, прямо в машине, в гараже.

====== Часть 59. Нет бы сказать, как я её люблю... ======

Открываю глаза, красные цифры на панели оповещают меня о том, что я проспал пять часов. От неудобной позы болит всё тело. Разминаюсь по пути в дом. Ищу ключи, но от ветра дверь открывается с тихим поскрипыванием.

Я, что забыл дверь закрыть? Вот идиот! Голова трещит. С довольным пыхтением кофеварка отключается, наливаю большую кружку, поднимаюсь на второй этаж. Странно, дверь в комнату закрыта. Толкаю её. И вместо моей белоснежной кровати, посреди комнаты образовалась помойка. Вещи, куча вещей, обувь. Оборачиваюсь, полки в моей гардеробной пусты. Вся одежда разбросана по кровати, полу. Вчера тут был идеальный порядок.

– Какого? – дар речи пропадает. – Я злилась… – тихий голос моего кексика. – Хол? – оглядываюсь. В комнате никого. – Я на окне. – Где? – не понимаю я. Отбрасываю чёрную шторку. Тоненькая спина, сутулится в проёме. Узенькие плечи почти прижаты друг к другу. В трясущихся пальчиках зажата сигаретка, в другой руке стакан кофе. Ноги свисают на улицу. Она такая грустная… – Эй, ты что там устроила? – Я уберу. – А нафига раскидала? – Сердилась… – А сейчас? – Успокоилась, – выдыхает дым. – Что за дурость курить в комнате? Идиотизм какой-то, – выхватываю сигарету из её рук, выбрасываю на газон. Она хватает вторую сигарету. – Холи, я выкину все! – рявкаю. Она поднимает на меня пустые глаза. Мне даже страшно стало. – Ты посоветовал Дагу взять меня силой? – голос такой тихий. – Что? – раскрываю глаза. ЧЁРТ! Точно! Как я мог забыть? – Холи, нет. Погоди. Всё было совсем не так! – А как? – голос дрожит. – Он пьяный был. Рассказывал мне всякое. А я… – запинаюсь. – Погоди! – почти кричу. Падаю на подоконник рядом с ней. – Было? Он… Он… – даже произнести этого не могу. – А сам-то как думаешь? – хрипит. – О, Господи! – закрываю рот ладонью. – Нет. – О, Господи, нет, – повторяет она. – Когда он сказал, что его дружище Шеннон подсказал ему, как нужно поступить со строптивой женой, я тоже повторяла: «О, Господи, нет». Но Даг сказал: «Да», натянул обратно свои трусы и вышел из комнаты, – голос отдаёт мертвецким холодом. Он всё-таки трахнул её. Мою девочку. – О, Господи, нет, – качаю головой, выуживаю сигарету из её пачки и закуриваю. Нет! Холи, нет! Он был с ней. Фу! Нет! Ну, нет! – Спасибо, любимый, – кивает она, двигается, перекидывает ноги через подоконник, встаёт, отпихивает ногой мою одежду. – Холи, вещи! – растерянно упрекаю её. – Ты серьёзно, мать твою? – с презрением смотрит на меня. – Твои шмотки? Это то, что тебя действительно волнует? – щурится. – Ты посоветовал ему меня изнасиловать? Ты в своём уме? Ты извращенец? Зачем? Зачем тебе это было нужно? – Хол, всё было совсем не так! Совсем не так. Я не советовал ему этого, – пытаюсь объяснить. – Он извратил мои слова. Я не мог посоветовать ему изнасиловать тебя! – я ведь так тебя люблю! – Ты нет, а он смог, – опускает глаза. – А ты? Как ты могла согласиться? – вскакиваю. Она поднимает на меня взгляд. В них шок. – Что ты так на меня смотришь? Если бы ты не захотела, у вас бы ничего не было! Видимо, как только он попросил, ты с радостью прыгнула на него. И не нужно обвинять в этом меня! Если в вашей семье практикуется подобное извращение, не стоит впутывать в это меня! – почти кричу. Стоп! Остановись, Шеннон! Что ты несёшь? Зачем? Зачем ты делаешь ещё хуже? Разве ты не видишь, что твои слова ей как больные оплеухи? Не могу остановиться. Я слишком зол сейчас. – Клянусь, заплакала, если бы умела, – качает головой. – Умеешь! Ещё как. Забыла, как рыдала тут? – киваю на кровать. – Какого чёрта ты плакала тогда? Ты же любишь когда по жёсткому! Я был жёстким, с тобой! Шлюха! – не сдерживаюсь. В её глазах ужас. – Трахалась с этим старым мудаком. Какая же ты шлюха, Холи! Поверить не могу! А может ты всё это время трахалась с ним? Изменяла мне? – Остановись, – шепчет она. – Остановись? – меня трясёт от злости. Я прямо вижу, как она там стонала под ним. – Нужно было сказать это себе. Вчера, когда позволила своему мужу отыметь тебя, как дешёвую шлюху! Последнюю проститутку! – всё. Меня уже не остановить. Она молча шагает к двери. – А ну стой! – хватаю её за руку. – Ты не дослушала! – ору, прижимая её к стене. Она стонет. Я сделал ей больно. Ну и плевать. Радуйся, что я не убил тебя, рыжая шлюха! – Не смей уходить, когда я говорю! Что ты смотришь так на меня? Не нравится? Неприятно? А какого мне? Я думал, что с ним у тебя больше никогда ничего не будет. А ты с радостью согласилась потрахаться с ним! – Он не спрашивал, – шепчет. – Что? – не расслышал. Она молчит. Бью кулаком в стену возле её уха. – Что, мать твою, ты промямлила сейчас? – Он не спрашивал. Даже не потрудился разбудить. Я проснулась от того, что он больно схватил меня за бёдра… – Заткнись! – рычу. – Ты же не собираешься описывать весь процесс вашего сношения? Этого мне ещё не хватало! Хочешь, я сделаю с тобой тоже, что и он? – Не надо. Пожалуйста, – качает головой. – Шлюха! – шиплю с презрением. И в этот момент выражение её лица меняется. – Пошёл к дьяволу! – будто выплёвывает эти слова мне в лицо. – Что? – одним ударом она разрушила так уверенно выстроенную мной стену уверенности и бравады. – Я сказала, чтобы ты валил ко всем чертям! Я не собираюсь выслушивать, как ты меня оскорбляешь! Я не шлюха, Шеннон! Хотя нет. С тобой я становлюсь шлюхой, у которой сразу становится мокро между ног, и сносит башню от одного твоего взгляда. Он не спросил меня, хочу ли я. Он просто взял. Как делал это всегда. Если бы он дал мне сделать выбор, то я бы отказалась. Потому что люблю тебя! – Заткнись! Не говори мне этого! Я не верю тебе! Если бы любила, то не переспала бы с ним. В конце концов, могла бы оттолкнуть, ударить, – трясу руками. – Отталкивала, – опускает голову, закатывает левый рукав кардигана. На руке синяк, отпечаток от пальцев. Сжимаю зубы. Подонок! – Я убью его! – рычу, сжимая кулаки. Лечу вниз. Хватаю ключи со столика. – Шеннон, нет! – кричит она, сжимает мою ладонь. – Не трогай меня! – отдёргиваю руку. – Нет. Пожалуйста! Я не хочу, чтобы он узнал, что мы вместе! – Мы! Не! Вместе! – смотрю ей в глаза. В них смятение, грусть. – Не удерживай! – разворачиваюсь, но не прохожу и пары шагов, спотыкаюсь обо что-то большое, растягиваюсь на полу. – Твою мать! – рычу. – Что за чёрт? – Теперь вместе, – жмёт плечами рыжая. Ничего не понимаю. – Что? – поднимаюсь. Оказывается, я налетел на огромный чемодан. – Я ушла от Дага, – шепчет. Ого! Не ожидал. Эмм… Я в шоке. Но я всё ещё злюсь. – Не стоило. Возвращайся, трахайся с ним дальше! – Шеннон, хватит, пожалуйста! Прекрати. Я не хотела этого! Меня не спрашивали. Просто взяли силой. По твоему совету, кстати! – голос у неё грустный. – Всё, хватит! Не хочу тебя видеть, – я тихонько успокаиваюсь. Она кивает, поднимает чемодан и идёт к выходу. – Ты куда? – смотрю на неё. – Ты не хочешь меня видеть. Мне ничего не остаётся, как уйти. – И куда ты пойдёшь? К мужу? Ты же ушла от него. – Люси живёт в Кауенга Пасс… – не даю ей закончить. – О! Совсем рядом, – бормочу. – Так вот почему я встретил её здесь, в супермаркете. – И кроме того у меня своя квартира в Игл Рок. Я давно купила её. Подстраховалась. Даг не знает о ней, – Холи выходит из дома. – Он обо всём знает. Чтобы ты ни делала, куда бы не шла, где бы не находилась, он обо всём знает, Холи! Ты в курсе, что в твоём телефоне с незапамятных времён стоит маячок? – Что? – зелёные глаза смотрят на меня. – Он следил за тобой, с тех пор, как вы переехали в Америку. Твой телефон посылает сигнал. Твой муж всегда знал, где ты находишься. – Это чушь… – мотает головой она. – Шеннон, погоди. Если это так, то Даг всё знает. Он знает, где я, знает, что у тебя. Знает, что мы вместе. – О, Господи, я вообще не думал об этом, не задумывался! – зажимаю голову ладонями. Холи бросает телефон на плитку, несколько раз бьёт каблуком. – Ладно, я пойду, поймаю такси. – Я отвезу тебя. – Не нужно. Я не хочу. – Я хочу! – рявкаю. Довожу её до двухэтажного дома с большими окнами. – Моя квартира на втором этаже, – тычет пальчиком на окошки. – 2D, – смотрит на меня. – Уходи, Холи, – прикрываю глаза. Она уходит, и в машине, как и на душе сразу становится пусто.

Я приеду к тебе, мой кексик. Сразу, как только успокоюсь, как только перестану злиться. Только думается мне, что это может затянуться.

====== Часть 60. Розовое ======

С момента нашей последней встречи с Холи прошёл месяц. Мне тяжело без неё. Ночами я готов выть на луну. И я чувствую, что ко мне подступает одиночество. Его холодные лапы касаются моего сердца. Я уже совсем на неё не злюсь, но какая-то невидимая преграда удерживает меня от того чтобы сорваться в ночи, приехать к ней. Прижать рыжую к себе, почувствовать её тепло под своими ладонями. Провести ими по узеньким плечам, груди, животу, попке, бёдрам. Уткнуться носом в ароматную копну кудрявых волос. Я хочу, чтобы она просто обняла меня за шею, так как умеет только она. Прошептала, что скучала, и была просто моей любимой девочкой, моим сладким, шоколадно-коричным кексиком.

Мне кажется, что без неё я быстрее устаю, изматываюсь, хандрю. Она нужна мне. В любом случае, думаю, она уже отмылась от своего мужа.

– Мне нужно чтобы ты придумал что-то новое, другой бит. Послушай бас ещё раз. Мне не нравятся неуверенные удары, – бормочет брат. – Хорошо. Мне нужно послушать ещё раз. Ты прав. Я сейчас только кофе выпью и попробую снова, – соглашаюсь. – Нет, езжай домой, поспи. Отдохни. И завтра репетируй дома. – Почему дома? – свожу брови. – Я улетаю в Нью-Йорк завтра. Я твержу тебе об этом уже неделю. – Да. Точно, – киваю. – Что с тобой? Кого ты похоронил? – Всё нормально, брат. Устал, – отмахиваюсь. – Ты устал быть без неё. Поезжай к ней. Она ушла от мужа из-за тебя, она любит тебя, ты любишь её. И уверен, она там тоже сходит с ума без тебя. И, в конце концов, ты работаешь лучше, когда трахаешь её, – он меня слишком хорошо знает. – Мне противно, что она переспала со своим мужем, – ворчу. – Ты слышишь себя? Он её муж. Муж! А жёны обычно спят со своими мужьями. Ты знал, на что идёшь, а теперь тебе противно? О! Умоляю тебя! Ты спал с женщинами, у которых до тебя были сотни мужчин, и тебе не было противно, а у неё был всего один! Ты представляешь, что в наше время значит только один мужчина у женщины?

Ты везунчик, брат. Для тебя всё складывается так удачно. Взаимные чувства, сумасшедший секс, и она наконец-то свободна. Если ты не счастлив сейчас, то ты – дурак. Прости, но это так.

– И что? Что делать? Теперь я могу просто придти к ней, заявить свои права на неё, и считать её своей… Эмм… Женщиной? – развожу руками. – Теперь, когда она бросила всё из-за тебя – да. Я уверен, она жаждет этого. Так что поднимайся, и поезжай к ней. – Ты меня выгоняешь? – морщусь, встаю со стула. – Да! Вали, пожалуйста, к своему торту! – Джаред хлопает меня по плечу.

Дорога до Игл Рок, кажется мне магистралью до Сан-Франциско, и Вентура фриуэй превращается в автодорогу через весь штат… В Глендейле как всегда пробки, будто всё население Лос-Анджелеса потянулось сюда побродить по местным торговым центрам.

– Расступитесь, мать вашу! Звезда едет! – ору, перебивая музыку, исходящую из динамиков.

И как по волшебству эвакуаторы увозят столкнувшиеся машины. Движение возобновляется, еще десять минут, и я паркуюсь у двухэтажного дома.

Таунсенд авеню 4647.

Ненавижу покатые дороги, всегда боюсь, что машина покатится вниз. В комнате с балконом горит свет. Шторки колышутся от торопливого ветра, залетающего через балконную дверь. Долго гляжу в щель, высматривая мою коричку. Уже полчаса прошло. А я всё никак не решусь. Сижу, как придурок.

Я не стал любить её меньше. Наоборот, я так скучал, что готов наброситься на неё, уложить рядом с собой и просто дышать ей в волосы, наслаждаться её близостью, теплом её тела, нежным взглядом, прикосновениями тоненьких пальчиков к моему подбородку.