Высокий борт спасательного плота был не так уж далеко, и люди на нем тянули руки, пытаясь помочь все новым и новым подплывающим. Анна двинулась в ту сторону. Не выдержала, оглянулась. Теплоход медленно валился на бок. А с его борта, будто капли воска, стекали-падали вниз люди. Издалека это выглядело даже красиво. «Господи! — подумала Анна, делая последний рывок, сдирая ребенка с шеи и выталкивая вверх, навстречу протянутым рукам. — Где ты? Где твои дурные помощники? Как вы допустили все это?! Как вы смеете смотреть и ничего не делать?!»

— А, действительно, как?! — прошептал Дани, останавливая действие. — Как мы допустили это?!

Пустой зал безмолвствовал. Дани встал, пошел быстрым шагом вдоль бесконечного ряда столов, мимо равнодушно и слепо глядящих мониторов, мимо пустующих кресел. Пол мягко пружинил под ногами. Уверенно, будто уговаривая не волноваться, гудел кондиционер. Дани замедлил шаги, остановился, оглядел громадное пространство, освещенное приглушенным светом, задумчиво коснулся холодной поверхности чужого стола. И уже нарочито медленно вернулся на место. Уселся, положил руки на клавиатуру, произнес решительно:

— Ты прав, Ар. Не важно, что будет с одним, если на кону жизнь многих. Потому я просто постараюсь хорошо сделать свою работу.

И нажал «ввод».

— Добрый день… — негромкий голос был вежлив. — Добрый… — Андрей, стоящий у штурвала, обернулся и обнаружил в приоткрытых дверях высокого, чуть нескладного человека с аскетически-вытянутым лицом и странным взглядом. — Зачем вы здесь? Сюда нельзя.

— Я знаю, — сообщил пассажир и шагнул в рубку.

— Гражданин! — повысил голос Андрей. — Выйдите!

— Простите, что вмешиваюсь, — посетитель придвинулся ближе. — Но нужно повернуть корабль.

«Что с ним? — подумал Андрей, вглядываясь в бледное напряженное лицо. — Сумасшедший? Как не во время! И Павел Михайлович как раз вышел до каюты… Нужно срочно сообщить…» Рука, потянулась к переговорному устройству, но завершить движение не успела — пассажир аккуратно отодвинул Андрея в сторону и ухватился за штурвал.

— Что вы делаете! — возмутился смещенный помощник капитана и попытался отпихнуть нахала.

Не тут-то было. У хлюпика оказалась железная хватка и устойчивость скалы. Он чуть шевельнул плечом, и Андрей отнесло в сторону. Что-то загудело. То ли стена, то ли голова при встрече с ней. Пришелец, расставив для устойчивости ноги, старательно выворачивал штурвал. Теплоход, неохотно, медленно, но все же менял курс. За кормой предупреждающе покачивался бакен — мель.

— Прекратите! — выкрикнул Андрей, пытаясь подняться.

Пассажир кивнул, но прекращать не подумал. Андрей, преодолевая сопротивление густого, будто патока воздуха, с трудом встал, сделал шаг и, вложив все силы, ударил. Безумец, не удержавшись на ногах, отлетел к переборке. Штурвал освободился. Но было уже поздно: корабль, будто запнувшаяся на беговой дорожке лошадь, клюнул носом. Блокнот, кружка с чаем, любимый компас капитана — все дружно полетело на пол. Андрея бросило вперед — грудью на пульт управления. Перехватило дыхание.

Дверь резко распахнулась и впечаталась в стену.

— Что у тебя происходит?!! — взревел интеллигентный, вежливый Павел Михайлович. Андрей, разинул рот, будто вынутый из воды лещ, не смог вымолвить ни слова и, молча, ткнул пальцем в штурвал, в пассажира на полу, в окно.

— Идиот!!! Живо на палубу! Спускать шлюпки, выводить пассажиров! Сигнал подавай!!! — проорал капитан и сам метнулся к кнопке оповещения.

Завыла сирена. Семь гудков — общая эвакуация. Павел Михайлович, не глядя на помощника, выскочил в коридор. Андрей поковылял следом. Ноги заплетались, болели ушибленные голова и грудь.

— Ничего, не волнуйтесь, — Дани, позабытый на полу, счастливо улыбался, несмотря на боль в разбитых губах. — Сейчас все будет хорошо…

Корабль бросило вперед, легкая пластиковая мебель с шорохом поехала по палубе. Супругов и мальчика кинуло в сторону белого кружева перил.

— Саша!!! — закричала женщина.

Мужчина одной рукой схватился за поручень, другой поймал жену. Та, едва не промахнувшись, ухватила Егорку за капюшон куртки.

— Что это было?!

— Уж точно ничего хорошего. Крепко держитесь за перила, мы идем к шлюпкам.

Егор с любопытством озирался вокруг. Наверное, это крушение, как в кино. Ура! Будет что порассказать в школе!

Катерина натянула ядовито-желтую амуницию поверх голубенькой пижамки дочки. Жилет, рассчитанный на взрослого, повис на ребенке, будто броня дородного рыцаря на тощем оруженосце. Вытащила из шкафа чемодан, распахнула крышку, начала срывать одежду с вешалок.

— Мама! Корабль тонет! Папа сказал идти!