– Верушка, моя милая Верушка, – сразу услышала она его приглушенный, низкий, как шум сосен, голос. – Ты прости меня за все страдания, за все муки, которыми я растревожил тебя в первый же день нашей встречи.

Иван, словно разбуженный весенними запахами белый медведь, спустился с колокольни, и лицо его засияло еще шире, радостней.

– Я твой… Делай со мной что хочешь, но я твой, – тихо произнес он. – Пусть это кажется навязчивым, но это так. Я теперь твой до гробовой доски. Я понял, Верушка, что ты можешь любить, а это для меня все! Ты богиня моя. Звезды светят только тем, кто может любить. как ты, сказка моя неповторимая. В любую пору, в любую беду, в любое ненастье. Ты пришла ко мне, несмотря ни на что. Ведь я, прости меня, был уже похоронен не один раз и не на одном кладбище. Но я жив, Верушка, жив! Потому что бескорыстная любовь всегда удивительна и вечна, как наши ночные звезды. Не те звезды, которые «впариваются» нам круглые сутки по телевидению и радио, а те, что даны Млечным путем, самой природой. Они, словно Солнце, озаряют нашу дорогу и стараются изо всех сил продлить нашу грешную безумную жизнь, которая существует не только на Земле, но и на других планетах. Они помогают нам бороться за счастье. Сегодня, Верушка, мы отправимся с тобой туда, где пахнет вереском, багульником и каждая живая тварь имеет свою неоспоримую ценность. Туда, где еще не ступала нога ни одного, обалдевшего от свободы и беспредела гадкого, алчного мерзавца по прозвищу «крутой и продвинутый». Там нет «элитных» домов и райских фонтанов, так же, как и дикого бизнеса, от которого разит глупостью, невежеством. Но там есть дух России, и в лесах токуют не электронные голуби и кукушки, а настоящие живые глухари, тетерева. А теперь позволь обнять тебя, ягодка моя пропащая. Я не видел тебя целый день. – не найдя больше слов, Иван Петрович с какой-то необъяснимой дрожью в голосе, робко, словно взрослый напроказничавший ребенок, подошел к Вере и обнял ее так, что она сразу поняла, что нет управы на его разнеженные чувства и неистовую страсть.

– Пойдем, Верушка. Скоро совсем стемнеет. Впереди у нас три дня и три ночи волшебного пути.

– Куда, Ваня?

– В мое брусничное суземье.

– Пешком?

– Сегодня – на лошади, а завтра – посмотрим… Розвальни ждут нас у кладбища. Пойдем. – Он также робко и с какой-то удивительной теплотой посмотрел на могилы, огляделся по сторонам и, резко сняв картуз, трижды перекрестился.

– До нового свидания, землячки, – тихо сказал он. – Простите, что я опять жив остался, а вы нет. – И они пошли к упряжке.

На свете нет ничего дороже любви. Как жаль, что это мы начинаем понимать, когда наши глаза, губы и другие необходимые для жизни части тела уже исколоты силиконом, адреналином и прочими стимуляторами и возбудителями. А хуже того, когда и мозги наши уже сильно одурманены табаком, наркотой, рекламой, алкоголем, телевизионным экстримом. Сколько бы не понадобилось нам таблеток, уколов и массажей, якобы приводящих нас в нормальное состояние, если б мы могли любить! Когда человек любит, то во всех этих искусственных, а порой и натуральных возбудителях уже нет никакой необходимости. Любовь правит и движет нашей жизнью, как ветер движет облаками и тучами. Как солнце дает тепло и свет тому сердцу, которое может любить, потому что в самой любви имеется такая неразгаданная тайна, которая покруче многих термоядерных реакций да и самых великих произведений искусства. Любовь – это движение всего того общего, связанного с космосом и со всей Вселенной и все равно не имеющего такой силы, такого чуда, такой изумительной энергии, которую имеет она – наша земная, ни с чем не сравнимая людская любовь. Дай ей возможность расти, мой друг, и ты поймешь, на что способна она в этой безумной, порой безысходной озлобленной жизни, похожей на страшный сон в жуткой тюрьме. Слава ей! Как ничтожен и глуп любой начальник, любой царек, любой завоеватель, любой президент или олигарх, который уничтожает все живое, все ломкое, все чуткое, все природное на земле, созданное любовью. Может, он, прагматик и властолюб, не понимает ее всеобъемлющей космической силы и потому сам приговаривает себя к скорой гибели, к быстрому забвению, распаду, ускоряя этот распад алчностью и гордыней власти. Россия – страна бескорыстной, всепрощающей, жертвенной любви. И заповедь «полюби ближнего как самого себя» никогда не покидала и не покинет ее. Так же, как и не покинет ее непримиримая ненависть – противовес любви, потому как только без ума влюбленный может безжалостно ненавидеть и мочить все и вся до последней капли крови и добиваться своего, данного Богом.

Вера была счастлива как никогда. Через несколько минут небо сильно прояснилось и над влюбленными стали появляться сначала звезды, а потом северное сияние. Число звезд увеличивалось на глазах. Скоро они осветили не только зимнюю дорогу, но и огромные лиственницы и ели, окружавшие дорогу со всех сторон.

– Мы едем на Север, – тихо сказал Иван и вдруг запел:

Сначала Вера, обалдевшая от звезд и северного сияния, не поняла ни мотива, ни слов песни, но спустя несколько минут его голос, словно молот по наковальне, звенел в ее сердце, и хотелось его слушать и слушать.

– Верушка, я люблю тебя, люблю! – повторял он после каждого куплета, и глаза его горели в этот миг так же ярко, как и полуночные звезды. – Тебе нравится песня?

– Да, Ваня, очень нравится… Пой, Ваня… Я буду петь вместе с тобой.

– Верушка, я построю для тебя храм из таких деревьев, которые спасут тебя от многих недугов и от этой жуткой цивилизации, что сделала из тебя не человека, а почти электронную машину – мертвую, бездуховную. Лебеди будут прилетать к тебе каждое лето и жить с тобой рядом, как родные сестры и братья. Я научу тебя любить все то, что наполнено жизнью, движением, страстью, темпераментом бескорыстной любви. Не пустым безрассудством, когда человек любит лишь только потому, что все это любят и так написано в Новом Завете… Но есть и Старый Завет, а до Старого Завета было много других мудрых книг, рукописи которых не все дошли до нас. Я восстановлю для тебя, милая Верушка, многие из них. Особенно те, что писались на родном языке, стержнем которого было русское сердце, с его разумом, духом, верой в свой народ.

– Каким образом, Ваня?

– При помощи звезд, солнца и, конечно, таежного родника. Когда ты увидишь мою небесную обсерваторию, расположенную среди болот, мой родник вечности, ты поймешь, что это возможно.

– Я верю, Ваня, верю, – шептала ему Вера, и почему-то слезы опять наворачивались на ее глаза. – Главное, нам доехать дотуда. Ты не представляешь, Ваня, как я счастлива сейчас. Твои искренние откровения будят во мне такие чувства, как будто я еще девушка, и ты везешь меня туда, где я буду визжать от счастья и наслаждаться тем, чего у меня еще никогда не было ни с одним мужчиной.

– Будешь, Верушка, обязательно будешь. потерпи немного. Только бы погода не испортилась. – Иван опять запел, но как только кончился лес и зимняя дорога стала погружаться в топкие болотины, лошади заржали, и руки Ивана потянулись в сено за ружьем. – Волки впереди. Но ты не переживай. Может быть, они знают меня и моих лошадей. Они часто останавливаются перед моей упряжкой, а потом долго воют, как бы провожая меня в очередной поход к людям, среди которых я так и не нашел счастья. Может, они думают, что я тоже одинокий Волк, отбившийся от стаи, и меня могут разорвать не только они, но и люди, которые преследуют меня даже здесь, среди вязких топей. Но у меня, Верушка, в отличие от волков, есть пророческий разум и огромная любовь к России. А волки, они и в Африке волки, только у них нет родины, и потому они завидуют мне.