Почему же?

Не каждый может похвалиться, что его бывший сосед по общежитию стал президентом Соединенных Штатов. Да такая история могла бы кормить тебя до скончания века.

Намекаете, что я это выдумал?

Ни в коем случае. Просто удивляюсь, почему ты так долго об этом не заговаривал.

Мне не разорваться, док. Наверное, я не заговаривал об этом потому, что у меня были другие темы, поважнее.

Ладно.

А кроме того, хвастать здесь нечем, правда? Я за него не голосовал и, будь моя воля, никогда не стал бы искать встречи. Он мог бы вообще не фигурировать в наших с вами сессиях, если бы не последствия… последствия… [Задумывается.] Подпустить в разговоре громкое имя — это ведь признак самодовольства, да? Но соседство по общежитию — еще не повод гордиться собой. Вероятно, упомяни я сей факт в самом начале как нечто значимое…

Нет-нет, я тебе верю… ты же — вот он, здесь, передо мной, правда?

Я политически подкован, док. Помимо всего прочего, что было мною сказано, я — гражданин, которому небезразлична история родной страны. Мой сосед по комнате поднялся до нынешних высот не за счет обычных предвыборных методов. Я вижу, куда идет страна в пору его президентства: он выбрал войну, он выбрал антисциентизм. Мне хорошо известно, чего стоят он сам и его когорта. [Задумывается.] Положение тщательно анализировалось. Достаточно было просто читать газеты. Этот взлет можно было предотвратить. Куда смотрела разведка?

Надо понимать, ты возлагаешь вину на него?

Кто я такой, чтобы обвинять других? Но он проявил бесхребетность, безответственность, беспомощность… Я считаю, он заразил федеральный разум апатией. Не зря же говорится: каков президент, таково и государство.

На это следовало обратить внимание раньше, ты так не считаешь?

Я давно поставил крест на оригинальных исследованиях в своей области. Начать хотя бы с гипотезы о существовании некоего правительственного мозга… Мне виделась в этом какая-то перспектива.

Вполне резонно.

Да нет, вы не понимаете. Я носил в бумажнике фотографию Брайони и нашей малышки. Они были сняты на солнце, в парке: Уилла, как на троне, сидела на руках у Брайони, и обе они смотрели на меня, мать и дитя, светловолосые, радостные, заслоняющие собой весь мир…

Ну и?..

Так вот: дав подписку о неразглашении, я возглавил Комиссию по нейробиологии в подвале Белого дома. Намеревался вмешаться в историю, начать действовать. Сделать заявление, которое в конечном счете стало бы для меня последним.

О чем ты, Эндрю?

И решение это я принял в то утро, когда стоял у светофора с газетой и со стаканчиком кофе.

Глава седьмая

Алло, док? Звоню вам по их допотопному настенному телефону, на котором нужно крутить диск. Вы меня слышите?

Да, Эндрю, вполне громко и отчетливо.

Хотя вся обстановка здесь допотопная и раздолбанная, жизнь у них, похоже, идет своим чередом. Непостижимо. Местная телефонная станция, по-моему, ровесница этого дома. А пикап с механической коробкой передач, лысой резиной и облупившейся краской — прямо артобъект. Так что в город они пешком ходят. Я и сам так делаю. Да и городок под стать всему остальному: обшарпанный, полутемный, магазинишки убогие, стоят тут испокон веков, но все необходимое можно найти. Есть даже скобяная лавка, там один парень заправляет, он ремонтом кровли занимается, так я набрал во дворе кровельной дранки и зазвал его подлатать крышу. А то протекает, но старуха знай подставляет ведро — и больше ничего слышать не хочет.

А что там насчет двери с противомоскитной сеткой?

Я сам справился. Сетку закрепить — раз плюнуть, но там петля отошла, верхняя, потому-то дверь и покосилась. Ну, я всю конструкцию снял, привел в порядок, теперь петли новые, сетка новая. Правда, косяк никудышный: мягкий, ноздреватый, потому как главная беда здесь — термиты. Ну, не все сразу, не все сразу. У меня и без того работы по горло. Где оконные рамы заедает, где половицы скрипят. Вы не представляете, до чего же славно, когда есть к чему руки приложить, когда можно все потихоньку спланировать.

Значит, ты собираешься провести там еще какое-то время. А я уж думаю: куда ты запропастился?

По поводу этого места. Знаете, как бывает: некоторые места застревают у тебя в голове без всякой видимой причины. В самом деле, это же не замок в горах. Не плантация под пальмами. Мне отвели каморку за кухней, бросили на пол матрас — и забыли. Никого не интересует, кто я такой, откуда взялся. Даже в спину мне никто не смотрит. Поэтому здесь, как я чувствую, никакой опасности нет. Оно и понятно… то есть я при всем желании не могу навредить людям, с которыми ничем не связан.