— Подумать только, — прошептала она вслух, — ведь ещё в мае здесь была страшная битва, всё было разгромлено, разрушено... А сейчас — такая красота!

— Наши преподаватели ещё и не на такое способны, — заметил Хагрид, причаливая к берегу и помогая старостам выбраться. — Добро пожаловать домой, Гермиона.

Она так и просияла, не в силах облечь в слова свою радость.

Хогвартс, Хогвартс, как же мне не хватало тебя весь прошлый год! Снова уроки, походы в Хогсмид, вечерние посиделки с Джинни у камина... Как же здорово!

Первокурсники оставили свои вещи на попечение завхоза Филча и длинной вереницей потянулись в Большой зал, не переставая на каждом шагу выражать своё восхищение.

— Ух ты, вот это двери! — присвистнул один мальчик. — Огромные!

— А это что такое? — спросила девочка, довольно высокая для своих одиннадцати лет, показывая на большие песочные часы на стене за мраморной лестницей.

— Это часы факультетов, — объяснила ей идущая рядом Гермиона. — Здесь будут появляться камни: рубины, сапфиры, изумруды или топазы — по мере начисления очков тому или иному факультету.

— Классно! — ахнула девочка, с уважением взглянув на Гермиону, но тут же снова завертела головой по сторонам.

Заметно преобразившийся с майской битвы Большой зал был полон людей. Столы, как и раньше, были накрыты к пиру, и Гермиона вдруг поняла, что сильно проголодалась. Невилл уже разместил всех ребят за столом Гриффиндора, а первокурсники скучковались перед возвышением для преподавателей. За небольшой трибуной, увенчанной бронзовой совой, стояла профессор Макгонагалл со свитком пергамента в руках. Гермиона кивнула ей в знак приветствия и не могла не отметить в глазах директрисы скрытую за привычной строгостью радость.

— Добро пожаловать в школу чародейства и волшебства Хогвартс! — Сказала Макгонагалл звучным, усиленным магией голосом, когда все угомонились. — Я и весь преподавательский состав рады приветствовать вас здесь, в этом месте, отмеченном печатью великой битвы, которая состоялась в ночь с первого на второе мая. Именно здесь, в этом самом помещении, Гарри Поттер сражался с повелителем тьмы, Волан-де-Мортом, и победил его.

Её голос утонул в грохоте аплодисментов, ликующих возгласов и криков «ура!». Гермиона обвела взглядом Большой зал: кто-то обнимал соседа, кто-то торжественно поднимал стакан с тыквенным соком, а когтевранцы Терри Бут и Майкл Корнер даже подкинули в воздух свои волшебные палочки, которые у них быстро конфисковал Энтони Голдстейн. Девушка повернулась в другую сторону, оглядывая веселящийся народ, и невольно задержала взгляд на столе Слизерина, где лишь несколько человек радовались вместе с остальными: Дафна, Блейз, несколько ребят со средних курсов... Малфой тоже не выглядел расстроенным, и у Гермионы появились сомнения: а может, он на самом деле был на их стороне? Ведь факты лишь подтверждают это. Он не выдал их в поместье и пытался освободить её из рук Беллатрисы, не дал Крэббу убить их в Выручай-комнате, да и, по словам Джинни, много раз спасал членов ОД от патруля.

«Человек не может вот так взять и измениться», — говорила какая-то часть её разума, опираясь на элементарную логику.

«Может, если дать ему шанс», — спорила другая.

Гермиона тряхнула головой и снова вгляделась в лица слизеринцев. Среди них точно не было Гойла и Паркинсон, зато какого-то Мерлина явилась Булстроуд. Не было ещё кого-то, Гермиона никак не могла вспомнить, кого. Пьюси здесь, игроки квиддичной сборной — Монтегю с Харпером и Вэйси — тоже, из девчонок все на месте, даже эта выскочка Трейси Дэвис...

Ах, точно! Теодор Нотт, сын Пожирателя смерти, одного из самых преданных последователей Волан-де-Морта. Чёрные как смоль волосы и такая же чёрная душонка. Джинни много рассказывала об этом мерзавце! Как он любил пытать и истязать всех, кого вверяли ему Кэрроу. Что ж, неудивительно, что он не посмел сюда явиться...

Гермиона мрачно усмехнулась, собираясь шепнуть сидящей рядом Джинни пару слов, но Филч уже принёс табурет и потрёпанную, но от этого не менее разговорчивую Распределяющую шляпу, и Гермиона с интересом взглянула на Макгонагалл, которой впервые предстояло руководить распределением с директорской трибуны.

— Итак, начнём, — сказала та, разворачивая список. — Беннет, Сэмюэл!

К табурету медленно, явно волнуясь, подошёл мальчик, тот самый, что несколько минут назад восхищался огромными дверьми в Большой зал. Шляпа что-то тихо ему сказала, и Сэмюэл согласно закивал.

— Пуффендуй! — выкрикнула Шляпа, и стол справа от Гермионы взорвался приветственными криками, а Макгонагалл уже вызвала следующего.

Распределение прошло довольно быстро, и можно было приступать к пиру.

Гермиона с удовольствием уплетала пудинг, когда к ней подсела Парвати. Сёстры Патил, будучи первыми красавицами Хогвартса, за это лето заметно повзрослели, став ещё привлекательнее, а Парвати ещё и подстриглась.

— Классно, тебе очень идёт! — оценила Гермиона, поворачиваясь к Парвати. — Как у тебя дела? Как лето? Мы с Падмой толком не успели поговорить на собрании, а потом нужно было помогать первокурсникам.

Парвати с пониманием кивнула.

— Дела отлично, как и каникулы! Мы с Лавандой ездили в тур по Европе — посетили Германию, Бельгию, Францию... Ты же была во Франции?

— Была, — Гермиона слушала её с явным интересом. — Там здорово! Но дома всё равно лучше.

— Это точно. Когда я сдам экзамены, то постараюсь устроиться на пятый уровень Министерства, в Отдел международного магического сотрудничества. Может быть, буду ездить в командировки. Всё-таки интересно повидать мир.